— То у тебя были бы еще и не такие синяки! — смеясь, заметил Николас, заглядывая в комнату.

— О, Ник!.. Давно вы здесь? — растерялась Полли.

— Признаюсь, да, — весело ответил он. — Вы обе были слишком заняты, чтобы заметить меня. Однако Сьюзан права, синяки и в самом деле довольно большие.

— А по чьей вине?

— Сью, ты можешь идти, — как бы, между прочим, сказал Николас, входя в комнату.

Сделав реверанс, Сьюзан удалилась.

— Действительно, кто же повинен в этом? — спросил он, подняв бровь.

— Я бы не упала, если б вы не дернули поводья! А потом вы… вы уехали, бросив меня одну! Это было так жестоко, так несправедливо!..

— Минуточку, — прервал ее Николас. — Давай разберемся. Начнем с того, что ты взяла мою лошадь не только без разрешения, но и вопреки моим запретам, чем лишила меня возможности помешать тебе осуществить свой безрассудный замысел. В общем, должен признать, тебе удалась твоя хитрость, за что ты и понесла наказание в виде пешей прогулки до дома.

Полли задумчиво поглядела в окно, потом вздохнула, признав, как это не раз бывало и раньше, что Ник прав.

— Что там говорить, я поступила дурно. Прошу прощения за то, что взяла без разрешения лошадь. Но я не знала, как еще доказать вам, что могу и сама, без посторонней помощи, ездить верхом… — Она пожала обнаженными плечами, великолепие и совершенство коих в данный момент не были сокрыты одеждой. — Однако теперь у вас нет причин для волнений: я не стану больше ездить верхом.

— Отчего же? Синяки скоро пройдут.

— Это я не из-за них, — сказала Полли.

— А из-за чего же еще? — поинтересовался Ник, подходя к ванне и пробуя рукой воду. — Где-то здесь должно быть мыло…

Полли молча протянула ему гладкий, душистый, розовый кусочек.

— Вот оно. Его нельзя оставлять в воде, иначе растает.

— Какая, однако, бережливость! — проговорил шутливо Николас. — А ну-ка повернись, я помогу тебе.

— Подождите, я хочу еще немного посидеть просто так, — заявила решительно Полли. — Горячая вода отлично лечит синяки и ссадины.

— Я так и не услышал от тебя, почему именно ты не желаешь больше ездить верхом?

Ник стал осторожно растирать плечи и грудь Полли.

— А потому, что я отказываюсь садиться впредь на эту неповоротливую клячу, независимо от того, будете вы держать поводья или нет.

— Но позволь, я и не думал предлагать тебе ездить на пегой лошади. Должен признаться, я порядком ошибался в отношении тебя.

— О! — произнесла Полли, не зная, что и сказать.

— Отныне Кроха — твоя, — объявил Николас, приподняв подбородок своей любимой и заглянув ей в глаза. — Я дарю ее тебе.

— О! — снова вырвалось у Полли. Это известие было столь неожиданным, что она, буквально обезумев от счастья, не смогла произнести ни слова.

Николас поцеловал ее и с улыбкой посмотрел на нее, порозовевшую от радости и горячей воды.

— Скажи, детка, теперь-то ты простила меня за то, что упала по моей вине с лошади?

— Вот как, вы хотите купить у меня прощение, сэр! — Глаза ее сияли, и она, привстав, сама поцеловала Ника. — Когда тебе подносят на день рождения такой щедрый подарок, разве можно быть настолько неблагодарной, чтобы не простить любые обиды?

— На день рождения? — удивился Николас. — Что ты имеешь в виду?

Полли пожала плечами:

— То, что в среду мне исполняется восемнадцать.

— Почему ты раньше не сказала мне об этом?

Полли снова пожала плечами.

— Этот день всегда проходил незаметно.