Сказав это, Николас быстро отвернулся, чтобы не видеть ее лица, искаженного болью и выражавшего крайнее смущение. Потом снова улегся в постель и опустил полог.

Полли, сгорая от стыда, надела сорочку и выскользнула из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.

Услышав, что девушка вышла, Николас разразился громкой бранью. Он не идиот, чтобы не попять: Полли, пытаясь соблазнить его, преследовала вполне определенную практическую цель. Какую же? Этого он не знал. Нику хотелось, чтобы перед ним стояла не уличная девчонка с вульгарной улыбкой, а настоящая Полли — в блеске своей красоты и в ореоле невинности. И чтобы она жаждала добиться его любви ради самой любви, а не из-за чего-то, что, как думалось ей, можно купить вот таким образом.

Однако Николас хотел ее. Он все еще чувствовал тепло ее тела и видел обнаженную фигурку, одиноко стоявшую в лунном свете посреди комнаты. Он лежал, глядя широко открытыми глазами на странные, таинственные тени. Ночь обещала быть долгой и мучительно бессонной.

Полли успела добраться до своей постели лишь за несколько минут до того, как раздался звон большого колокола. Мансарду огласили стоны и проклятия соседок Полли, поднимавшихся со своих постелей. Бриджит зажгла свечу, и все, ежась от холода, стали одеваться при тусклом свете неровного пламени.

Время в этот день тянулось очень медленно. Из булькающих котлов валил пар, застилая все вокруг непроницаемой пеленой. Повсюду стоял запах мыла и мокрого белья. Было жарко и душно.

После почти бессонной ночи Полли с трудом держалась на ногах. Она ходила, натыкаясь на столы и стулья, и едва не опрокинула на себя тяжелый котел с кипящей водой. Бриджит, увидев это, рассердилась и тотчас отправила ее стирать простыни, и Полли, стоя на коленях на холодных плитах, старательно терла и скребла белье, пока руки ее не покраснели и не распухли.

После обеда девушки гладили, складывали и штопали выстиранную одежду. Полли двигалась как во сне. Даже в самые тяжелые дни в таверне Пса не чувствовала она такой усталости. Во время вечерней молитвы она едва не уснула, и если бы не Сьюзан, которая легонько подтолкнула ее локтем, гнева леди Маргарет было бы не миновать.

В эту ночь Полли спала очень крепко, забыв обо всем и даже о своем печальном ночном приключении. Однако утром она подумала: «Пусть лучше будет побольше работы! Только бы не встречаться с ним, не видеть презрения в его глазах!»

После обеда Николас сидел в своем кабинете, думая, что Полли придет на урок, но девушки не было. И вдруг внезапная мысль поразила его: а что, если она ушла из дома? Он, позвонив в колокольчик, нетерпеливо зашагал по комнате.

Через минуту в дверь постучали. На пороге стоял Том.

— Вы меня звали, милорд?

— Нет, мне нужна Полли. Она дома?

— В обед была, — ответил юноша с веселой усмешкой. — Хотите, я приведу ее?

— Да, будь так добр, — сухо ответил лорд Кинкейд.

Услышав, что ее зовут, Полли стала лихорадочно придумывать отговорки: у нее, мол, дел невпроворот — надо подмести пол, вычистить котлы…

— Не заставляй его светлость ждать тебя, — урезонил ее Том, с любопытством глядя на смущенное лицо девушки. — Господин сейчас в своем кабинете.

— О да, хорошо, — промолвила она.

Делать было нечего. Полли вытерла руки о передник и пошла в холл. Остановившись у двери кабинета, девушка постучала.

— Войдите, — последовал ответ.

Николас, оторвав глаза от Библии, улыбнулся. Полли стояла, потупив взор.

— Почему ты не пришла сегодня на урок? — спросил Ник.

— Я думала, что вы не захотите меня видеть, — сказала девушка, не поднимая глаз.