|
- В конце концов на его месте всякий поступил бы так же. - Проспер, - сказала она, оставшись с ним наедине, - ты не замечаешь, что от тебя хотят избавиться? Вот тебе деньги, уходи. У тебя не будет никаких обязанностей. Тебе придется только прогуливаться иногда под моими окнами. Бороду ты сбреешь. - Мне будет трудно покинуть вашу светлость, - пролепетал егерь. - Я не знаю, что здесь ждет вашу светлость. - В том-то и дело, что я тоже не знаю этого. А мне хочется знать. Поэтому иди, старина. Однажды утром она увидела дона Саверио в окне противоположного дома. - Как ты попал туда? - спросила она его. - Он принадлежит мне. Я приобрел его у города. - Ах! Каким же образом? Ты наделал еще долгов? - Ничего подобного. Я купил его на деньги, которые получил за посредничество при покупке тобой этого дворца. Дом направо от нас я тоже получил - в обмен. - Объясни, пожалуйста. - В обмен на тот дом, что напротив! - Из окон которого ты кивал мне? Но ведь он все еще твой! - И останется моим. Я сбил цену с двадцати пяти лир на квадратный метр до пятнадцати, а потом до трех, с чего никто больше не мог получить "куртажа", ни бургомистр, и никто другой. Поэтому городу не стоило завладевать этим домом и нести расходы по отдаче его в наем - и мне оставляют оба дома. Она подумала: "Он унаследовал деловые наклонности своей матери! И он округляет свое имение, точь-в-точь, как тот крестьянин". - Я восхищаюсь тобой, - сказала она. - И не без основания. Ты увидишь, мы сделаемся вместе самыми крупными домовладельцами Неаполя. Мы будем спекулировать! Я построю казармы для бедняков! - Тебе нужны деньги? - Я предпочитаю, чтобы ты дала мне доверенность к твоему банкиру Рущуку. Я уже говорил с ним; он вчера приехал; я ему очень симпатичен. - Кому ты можешь быть не симпатичен? - Так я получу доверенность? - Нет, доверенности ты не получишь. - Что? Нет? - Нет. - Ну, оставим это, - небрежно сказал он. - Это не к спеху. От времени до времени он, закуривая папиросу, предлагал взять на себя все дела, так как они, вероятно, докучают ей. Она объявила, что они, действительно, докучают ей; она поищет секретаря. Немедленно к ней явился маленький худощавый человечек с редкой растительностью на желтом лице и неприятно шутливыми манерами. На нем был длинный лоснящийся сюртук, белый галстук и потертые желтые башмаки. Он с ироническим подобострастием заявил, что готов на все услуги. Она отослала его. Через два дня он опять явился: в случае, если никто другой не пожелал... Никто не приходил. Дон Саверио пожимал плечами. "Никто не хочет работать". Однажды утром она услышала на лестнице, как портье прогонял какого-то человека, предлагавшего свои услуги в качестве секретаря. - Место занято, - заметил Чирилло. Она приказала послать просителя наверх. Он поднялся по лестнице; портье послал ему вдогонку несколько слов на местном диалекте. Это был молодой человек, прилично, но бедно одетый, по-видимому студент. Он остановился на пороге, бледный и взволнованный, и объявил, что ошибся. Затем он вдруг повернулся и исчез. Первый претендент снова явился. - Я не хочу больше обманывать вашу светлость, поэтому я прямо скажу. |
