Второй жрец в сером одеянии кивнул.

— Оджис перевел их в инженерную. Диакон лично распорядился.

— Он здесь? Ты видел самого лорда Ла-Хайна?

— Такой чести мне не выпало.

Ваун самодовольно ухмыльнулся и начал концентрировать свою силу, собирая ее в разуме, подобно тому как человек двумя руками оберегает пламя горящей свечи. Он резко оттолкнулся, и цепь с громким лязгом размоталась.

Два удивленных смотрителя взглянули наверх, встретив хлынувший на них огненный дождь. Нити обжигающего воздуха пропороли их, словно лазерные выстрелы. Ваун начал вращаться на цепи, распространяя пламя во все стороны. Растопырив пальцы свободной руки, он взмахнул широким красным веером колдовского огня. Псионические языки пламени хлестали пытавшихся убежать жрецов и медленно реагирующих сервиторов.

Он спрыгнул с цепи и, твердо приземлившись, шагнул к смотрителю, извивающемуся в горящих одеждах. Не обращая внимания на огонь и человеческие крики, он поднял клирика над землей и сорвал кольцо тяжелых ключей с его пояса. Смотритель что-то попытался сказать, но Ваун с силой швырнул его об стену. Пламя лизнуло эбонитовую кладку, с которой начали стекать ручейки расплавленной породы.

Стабберные заряды прогрохотали над ухом псайкера, но тот не обратил на них внимания. Он чувствовал, что на него направлены взгляды других псайкеров; в полумраке можно было разглядеть, как сквозь смотровые щели дверей камер на него глядит множество утомленных глаз.

«Приготовьтесь, братья, — мысленно обратился к каждому Ваун. — Вы почти на свободе».

Медлительные оружейные рабы начинали собираться вместе и готовить общий план атаки. Ваун слышал, как они передают друг другу приказы на машинном коде, издавая при этом металлический стрекот. Пройдя мимо дымящегося тела, он увидел, что второй смотритель стоит на коленях, опершись на руки и желая улизнуть через тоннель. Ваун сгреб его за одежду и развернул к себе. Гротескные ожоги покрывали розово-черную массу лица жреца, а его руки превратились в опухшие клешни. У этого тоже было при себе кольцо с ключами, и Ваун присоединил их к уже имевшимся у него. Смотритель попытался что-то произнести, но его разодранное горло не сумело воспроизвести ни звука, только невнятный хрип. Ваун свирепо пнул его в горло, сломав шею и оставив задыхаться.

Сервиторы-стрелки застали его, когда он уже встал за широкий пульт управления когитатора. Ваун вставил ключи в двойные щели. Обычно, чтобы провернуть два ключа одновременно, требовались два смотрителя, но психические способности Вауна легко заменяли лишнюю пару рук из плоти и крови. Оба ключа разом провернулись, один рукой, другой — с помощью телекинеза, и загремевший набат оповестил об открытии дверей камер. Сервиторы растерялись и начали водить дулами орудий по сторонам, когда одна цель, стоящая за пультом, дополнилась десятками других, вырвавшихся из заточения. Ваун запрокинул голову и расхохотался, когда массивные механические рабы были буквально сметены и разорваны на части разгневанными псайкерами.

Он наблюдал, как, подобно зверью, бьются его старые братья. Скудное пополнение, отметил он, вряд ли хотя бы один из них со своими ментальными навыками мог встать на один уровень с теми, кого он нанял до событий на Грумбридже. Тот же самый тупоголовый Ринк или Эбб в сравнении с ними выглядели непревзойденными мастерами своего дела. У этих же напрочь отсутствовала дисциплина и ни грамма самообладания, которого Ваун требовал от своих людей. Столь малым количеством им не выстоять против организованных сил диакона. Тела этих несчастных глупцов в тех местах, где фазовое железо тюремных камер прикасалось к ним, покрывали рубцы, но польза от псайкеров все равно была. Лучше иметь армию крыс, чем не иметь ее вообще.

— Собратья, — воззвал он, наполнив едкий дымчатый воздух своим возгласом. — Здесь полно оловянных болванов и множество смотрителей в придачу.