У самого входа в отделение реанимации сидела за столом дежурная медсестра. Повернувшись к ней, Джейсон громко спросил:

— Говорит здесь кто-нибудь по-английски?.

Она покачала головой, и он повторил свой вопрос по-французски:

— Anglais? Parlez-vouz anglais?

— Английски? Подождить минуточка… — Дежурная поднялась и пошла искать кого-нибудь, кто говорил бы по-английски. Вскоре она вернулась с женщиной в белом халате, бледно-зеленых хирургических брюках и такой же шапочке, похожей на купальную. На шее у нее висел стетоскоп. Женщина спросила, что ему угодно, и Джейсон с облегчением вздохнул. Он уже начал бояться, что здесь его никто не поймет, а самое главное — что он не поймет, что ему говорят. Но женщина, оказавшаяся дежурным терапевтом, говорила по-английски довольно сносно.

— Я только сегодня прилетел из Соединенных Штатов, — сказал Джейсон. — Мне нужен заведующий травматологическим отделением.

— Его сегодня не будет, — ответила женщина. — А что у вас за дело?

Торопясь и сбиваясь, Джейсон объяснил, что ему нужно видеть женщину, которая попала в Ля Питье сразу после теракта и до сих пор находится в коме.

— Я боюсь, что это может быть моя жена, — закончил он, забыв добавить слово «бывшая».

Женщина внимательно посмотрела на него. Джейсон выглядел вполне респектабельно. Кроме того, на его лице ясно читались волнение и тревога, с которыми он так и не сумел справиться. Однако Джейсон, восприняв ее молчание как признак сомнения, поспешил объяснить, что его жена таинственно исчезла из отеля, В котором остановилась, и с тех пор он ничего о ней не знает.

— Когда это было? — спросила врач, и Джейсон ответил, что Кэрол прилетела в Париж как раз в тот день, когда произошел взрыв в тоннеле.

— Значит, ваша жена отсутствует почти две недели, — заключила врач. Она явно удивилась тому, что Джейсон не забеспокоился раньше, но он только кивнул. Не было никакого смысла объяснять, что они с Кэрол давно развелись, раз в самом начале разговора он назвал ее своей женой. Кроме того, он боялся, что во Франции — как, впрочем, и во всем мире — бывшие мужья не имеют тех прав, которыми пользуются близкие родственники.

— Кэрол… моя жена путешествовала, так что это может быть и не она. Я, во всяком случае, на это надеюсь. Но поскольку я уже некоторое время не получал от нее никаких известий, мне показалось — лучше приехать и убедиться…

Врач одобрительно кивнула и что-то сказала, обращаясь к сестре, которая показала на закрытую дверь бокса.

— Идемте. — Врач жестом пригласила Джейсона следовать за собой. Открыв дверь бокса, она пропустила его вперед. Джейсон вошел — и не увидел даже больничной койки: ее заслоняли какая-то сложная медицинская аппаратура и спины двух медицинских сестер. Тяжело вздыхал аппарат искусственного дыхания, негромко гудели и попискивали электронные блоки и, датчики. На взгляд Джейсона, аппаратуры здесь было даже слишком много, и на мгновение он растерялся, чувствуя себя как непосвященный, оказавшийся на какой-то тайной культовой церемонии. Ему казалось — все, что здесь происходит, не предназначено для его взгляда, и все-таки он должен был довести до конца то, ради чего перелетел океан. Он должен убедиться, что та, чью жизнь поддерживают эти сложные машины, — не Кэрол. Это был его долг не только перед ней, но и перед детьми, хотя вся ситуация и сейчас казалась ему абсолютно нереальной.