— Господи! Какая благодать, я чуть ни околела у Дарьиной двери! Представляешь, ее нет дома! Ты предупредил обо мне?

— Само собою! Да никуда она не денется, твоя Дарья! Или на работе торчит, либо у Петровича. Они всегда в это время чаи гоняют, или у ней, иль у Васи. А ты у меня будь. Я так ждал тебя! — взял руки Розы в свои ладони, грел дыханием, целовал:

— Приехала! Не обманула! Какая радость! Даже не верится, что ты вот она, уже со мной!

— Ты правда рад?

— Я счастлив! Посиди чуть, я накрою на стол.

— Ничего не хочу. Побудь со мной, дай согреться, — придержала женщина человека. Тот присел рядом, смотрел в глаза:

— А ты все такая же, милая моя! Ничуть не изменилась, только зарумянилась от холода. Но я согрею тебя! — накинул ей на плечи плед…

— Как долго я добиралась! Вылет на три часа задержали. А здесь принимать нас не хотели из-за метеоусловий. Ветер мешал. Потом таксиста еле уговорила. Не хотел на окраину впотьмах ехать. А когда увидел, что мне не открыли у Дарьи, спросил:

— Ну, как, бабка? Давай обратно поедем, пока твой самолет не улетел? А то к утру сосулькой станешь! Слышь, бабуля! Наши холода шутить не любят! Никто тебя тут не ждет!

— Вот где обидно стало!

— Попей чайку! Согрейся и забудь все дорожные неприятности!

— Знаешь, я даже смеяться разучилась от холода, — дрожали руки женщины.

— Я не отпущу тебя никуда и ни к кому! И никогда! Навсегда здесь, у меня останешься. Я каждую минуту о тебе думал и помнил. Не смогу жить без тебя…

— Об этом мы еще поговорим, зайчик мой! Ведь я сюда надолго. Ни в отпуск. Устала совсем. Измучилась душой и сердцем. Вконец извела эта война. Сколько людей погибло! То автобусы взрывают, то рестораны, обстреливают целые кварталы. Поехала к друзьям в гости, а их дом снаряд прошил насквозь. Мы во дворе были в это время. Представляешь, какая жуть?

— Ты хоть изредка меня вспоминала?

— Даже очень часто. Всех вас! Если б не вы, не знаю, как выжила б! Знала, что тут меня ждут, здесь нужна. Смешно тебе покажется, мол, мотается человек с одного конца света в другой и все пристанища никак не сыщет. То отсюда улетела от горя, теперь оттуда — от беды и никак не найду покоя. Ведь вот и устроилась, зарабатывала неплохо, а главное могла потерять. И кому нужны те заработки? Хотя имела все. А как рванул над головой тот снаряд, ничего не нужно и не мило стало. Сразу захотелось домой, в свою тишину, в соловьиные песни, ромашковые поляны, к своим друзьям, под радугу и ливни, там их нет. А меня измучила ностальгия. Я думала, она пройдет, да не тут-то было. Она доставала даже по ночам. Во сне я купалась в нашей реке, ходила в березовую рощу, пила воду из родника, собирала в лесу малину. Это то, чего не купишь там ни за какие деньги. Я пыталась задавить, заглушить в себе ту тоску, но не получилось.

— Спасибо тебе, что приехала…

— Я даже не думала, что так нужна здесь! — обняла Михалыча за шею.

— Роза! Я жил твоими письмами. Перечитывал, носил с собой повсюду. Каждую новость о тебе ловил, как мальчишка. Увидеть тебя мечтал. И повезло!

— Андрюша! Козлик! А что нового у тебя? — прижалась к плечу человека.

— Ты приехала! — ответил тихо и добавил:

— Все остальное мелочь. Ты уже здесь, у нас нет войны, другое уладим, — погладил ее руки, и в это время вошли в дом Дарья и Петрович.

Нет, Андрей Михайлович не отпустил Розу. Никакие уговоры не помогли. Человек упрямо разгородил подруг и пообещал Дарье, что на следующий день отпустит Розу.

— Ты целый день будешь на работе до позднего вечера, а ей одной каково? Пойми, Степановна, здесь Розе будет лучше.