– Видите ли, мистер Скотт, – сказал он серьезно. – Я провел исследования глубоко научного характера, которые убедили меня, что это верное дело. Однако вокруг него творится нечто странное. «Неладно что-то в датском королевстве». Проще говоря, какое-то жульничество.

– Научный подход... Вы имеете в виду своего друга Моррейна и его «дудлбаг»? И эту недопеченную прорицательницу-астролога, которая посоветовала вбухать в дело все ваши тридцать тысяч долларов?

Он вздрогнул, будто внезапно испытал приступ острой боли где-то в области желчного пузыря.

– Снова Оди? Да? Она ничего не смыслит в этих вещах. Очень немногие люди разбираются в таких сложных вещах. Значит, опять Оди? Может быть, она рассказала вам и про то, что летом шестьдесят седьмого года у меня был приступ геморроя? Она об этом даже не подозревала, пока я сам, как идиот, не сказал ей.

– Джиппи, если вы хотите сменить тему, разве обязательно менять ее так круто?

Он хлопнул рукой по столу.

– Мистер Скотт, – сказал он устало. – Я не жду от вас понимания. Мой друг, которого вы упомянули, Дев Моррейн, испытал больше насмешек, чем Коперник или Галилей, но по-настоящему смеяться над всеми должен он. Он изобрел прибор – я не претендую на понимание того, как он действует, – но знаю, что он показывает, где залегает нефть или газ, или даже золото и серебро, и так далее. Этим прибором Моррейн проверил место, где мы намеревались бурить свою скважину, и мне редко случалось видеть его таким возбужденным. Там, сказал он, есть нефть и газ, причем много, очень много, и если, сказал он, мы собираемся бурить скважину, то это как раз самое подходящее место.

– Джиппи, я не сомневаюсь в том, что ваш друг верит в свое изобретение. Я давным-давно понял, что способность людей верить во что угодно не имеет границ. Одни верят, что земля плоская, как блин, другие – что мы живем в кленовом сиропе. Но если Моррейн убежден, что его прибор действует, то это вовсе не значит, что он не заблуждается. Я сам видел пару таких «дудлбагов» и знаю, что существуют сотни подобных им...

– Мистер Скотт, будьте так чертовски любезны, перестаньте употреблять это дурацкое слово «дудлбаг». При чем тут «дудлбаг»? Это электронный прибор! Дев называл его магносонантным холаселектором, и он действительно показывает, где есть нефть и все, о чем я уже упомянул. Черт возьми, Моррейн тогда как раз вернулся из экспедиции, он искал и нашел корабль, затонувший где-то в Персидском заливе несколько сотен лет назад. Он даже жил во дворце одного тамошнего правителя... Так неужто прибор, который безошибочно указывает на затонувший корабль, не может определить, где залегают нефть и газ? Может! Ведь нефть-то обнаружена им, разве не так? Разве моя скважина пробурена наугад?

– И все-таки я это представляю не совсем так, как вы...

– Пожалуйста, – продолжал он с некоторой излишней горячностью, – не называйте электронный прибор «дудлбагом» в присутствии Дева Моррейна. Он и без того чересчур обидчив, а уж когда речь заходит о его изобретении, даже более чем чересчур.

– Потому что сам он отлично знает: «дудлбаг» – чистейшей воды шарлатанство.

Я решил оставить эту тему. У нас было еще несколько вопросов, которые следовало прояснить. А разговаривать с фанатиками... Был в моей жизни случай, когда мне пришлось битых полтора часа разубеждать некого бородача с налитыми кровью глазами, уверовавшего, что он стеклянный. Но все было напрасно – бородач продолжал твердить, что он стеклянный, потому что может смотреть внутрь себя и видеть вены и артерии и как бежит по ним кровь, образуя на своем пути прекрасные вихри.