После выплаты ставок плетусь к машине и достаю из багажника кейс. Нужно подлатать Курта, рана на щеке отстойная.

На мобилу приходит месага. Это Шер, до боя я предложил ей встретиться. Пишет, что ждет меня в баре. Отвечаю, что буду позже, хотя настрой у меня уже не тот.

Плетусь в ангар. Слышу за спиной стук каблуков. Оборачиваюсь и вижу Аквамарин, бывшую подружку Курта.

Черт, обложился бабами, как в гареме.

– Руссо, мы можем поговорить?

– Не сейчас! Мне нужно его подлатать.

– Какого хрена ты пустил его на ринг, знаешь же, что он не в форме! Стой, сукин сын, когда я с тобой говорю! – она догоняет и с размаху дубасит меня сумкой по спине.

Ах ты ж гадюка!

– Разве это теперь твоя забота? – я не скрываю сарказма, терпеть ее не могу, впрочем, как и она меня. – В отличие от тебя, он времени даром не теряет…

Стук каблуков больше не слышен, похоже, я пригвоздил сучку к месту.

Вера

Саня беспорядочно метался по ангару, швырял и пинал инструменты. Схватив разводной ключ, стал молотить по стеллажу, отчего на пол из металлических коробок посыпались мелкие запчасти. С каждой минутой его лицо все сильнее опухало и расползалось.

Я сидела на кухонном табурете тихо, как мышка. Адреналин сделал свое дело. Руки дрожали, ладони взмокли, сердце выпрыгивало из груди.

– Зачем ты вмешалась?! – гневно вопил Саня. – Неужели совсем соображалки нет?!

– Я… не знаю…

Хотелось, чтобы мои объяснения он услышал после того, как остынет, но игнорировать его еще хуже.

– Не знаешь?! Какого хрена?! Верона! Я только что из за тебя проиграл хренову кучу бабла!

– Ты что, поставил на бой? – я содрогнулась. – Ты сказал маме, что игровая зависимость в прошлом.

– Это совсем другое! Мне нужно лаве, чтобы свалить!

Он согнулся пополам, уперся руками в колени и тяжело выдохнул. Несколько минут в ангаре стояла тишина.

– Просто чудо, что Руссо вытащил тебя с ринга. Теперь я его должник! – он осмотрел сбитые в кровь руки и злобно сплюнул.

– Имя то какое чудное…

– Это кличка!

– Кто он, этот Руссо?

– Никто! – огрызнулся Саня и метнул в меня гневный взгляд.

Вот зачем я это спросила?

– Не злись, пожалуйста, мне страшно. Когда ты злишься, то похож на Гоблина… – голос сорвался, губы задрожали, и я закрыла лицо руками.

– Верона! Никогда меня с ним не сравнивай! Слышишь? Я не такой! – он подбежал, поднял меня с табурета и притянул к себе. – Ты все еще не можешь его забыть?

– Нет, – из глаз брызнули слезы, плечи вздрагивали. – Ночью мне приснился кошмар… помнишь мой день рождения… семь лет…

– Сестренка, упокойся, – он поглаживал меня по спине, – это все в прошлом. Его нет, и в ближайшее время он не появится.

– Вот об этом…

Разговор прервал металлический скрежет открывающейся двери, в ангар вошел Руссо с черным кожаным чемоданчиком. В его взгляде я прочла что то недоброе.

– Потом будешь миловаться, идем, я тебя заштопаю, – проворчал он. – Рана на щеке отстой, придется швы наложить.

– Поговорим позже, – сказал мне Саня, вытер слезы с моих щек и поцеловал в лоб. – Прости, что накричал. Давай, улыбнись.

Я буквально выжала из себя улыбку. Он любит надавливать на мои ямочки большими пальцами, вот как сейчас.

Саня сел на табурет. Руссо снял футболку, видимо, чтобы не запачкаться брызгами крови, и начал придирчиво осматривать раны. Они обменивались короткими репликами, понимая друг друга с полуслова.

Пока Руссо обрабатывал брату раны, я разглядывала его стройное тело.