— Видел вчера, как он набрасывает булинь на бухту. Нечего говорить, чистая работа. Он так ловко затянул узел, как будто всю жизнь только этим и занимался.
— Мне кажется, многие люди умеют хорошо управляться с веревками, — вскользь заметила она.
— Но не так, как моряки. И к тому же он называл бечеву «концом». «Брось мне этот конец!» — так и сказал. Взять хотя бы меня: я так долго не выходил в море, что и сам уже привык называть бечеву просто веревкой, он же — нет. Готов побиться об заклад, что ему не раз приходилось подниматься на палубу.
Джед Эсбери возвращался в город, движимый желанием выяснить состояние дел там, а также разузнать, что горожане думают по поводу их ранчо и каково их отношение к Джорджу Баке и Уолту Сиверу. Вполне возможно, что ему удастся переговорить с какими-то серьезными людьми, прежде чем им станет известно, кто он такой. Его немного раздражало то, что окончательное выяснение отношений с Сивером откладывалось на неопределенное время, и надеялся, что его появление в городе каким-то образом ускорит дальнейшее развитие событий или же подтолкнет Сивера к активным действиям, если он и в самом деле что-то задумал. Раз уж миновать выяснения отношений все равно не удастся, то Джед стремился поскорее покончить со всем и получить, наконец, возможность спокойно заниматься делами на ранчо.
Он никогда не бежал от трудностей. Такая уж у него была натура, побуждавшая его идти навстречу опасности, неизменно оказываясь в самой гуще событий. Для этого первого своего визита-разведки в город он оделся соответствующим образом: поношенные серые брюки, сапоги, видавшая виды черная шляпа и пояс с револьверами, рукоятки которых украшал серебряный орнамент. Он надеялся, что его примут за странствующего ковбоя.
К тому же, разъезжая по окрестностям ранчо и время от времени беседуя с работниками, ему удалось разузнать довольно много. Решив, что первым делом следует наведаться в заведение под названием «Золотая жила», Джед отправился прямиком туда. Прибыв на место, он оставил коня у коновязи и вошел в бар.
У стойки расположились трое мужчин, явно томившихся от безделья. В одном из них, верзиле со шрамом на губе, он узнал Гарри Страйкса, того самого, что составлял компанию Сиверу, когда тот наведывался на ранчо. Пока Джед заказывал выпивку у стойки, сидевший за одним из столов человек поднялся и подошел к Страйксу.
— Я его впервые вижу, — кивнул он в сторону Джеда.
— Ну так что? — спросил с издевкой Страйкс, обращаясь к Эсбери. — Самый умный, что ли? Кишка у тебя тонка против моего босса. Так что хватай револьвер или же проваливай обратно в свой Техас. Выбирай!
— Убивать тебя — много чести! — спокойно произнес Джед. — Хотя твои манеры меня тоже не устраивают, но если ты только попробуешь взяться за пушку, то мне придется выпустить тебе кишки. Впрочем, проучить тебя следовало бы. Чтоб знал на будущее.
С этими словами он ухватил левой рукой Страйкса за пояс и, тряхнув, с силой толкнул назад, делая подсечку и выпуская из рук ремень.
Не ожидавший такого поворота дела Страйкс с грохотом повалился на пол. Еще какое-то мгновение он оставался лежать, не в силах прийти в себя от изумления, но это оцепенение быстро прошло, и он вскочил, изрыгая проклятия.
Джед Эсбери тем временем уже вальяжно устроился у стойки, держа в руке стакан с выпивкой. Он стоял, поставив согнутую левую ногу на медную поперечину, и, как только Страйкс, широко замахнувшись крепко сжатым правым кулаком, попер на него, выпрямил ногу, отодвигаясь от бара. Удар пришелся мимо цели, а незадачливый боец, не удержавшись на ногах, рухнул на стойку. В то время как грудь верзилы пришла в соприкосновение с краем стойки, Джед выплеснул ему в лицо остатки выпивки из своего стакана. |