— Мне сообщили, что в карманах утопленника нашли бумагу, способную пролить свет на его личность. Где она? — спросил он, вставая и вытирая руки сухой травой.

— Она была мокрая, ее положили сушить на солнце.

— Могу я с ней ознакомиться?

Представитель прево повел его на опушку рощицы и указал на наколотый на сук листок.

— Я отнес ее сюда, чтобы просушить. Учитывая, какая сейчас жара, думаю, она уже высохла.

Николя взял бумагу. Это оказался обрывок партитуры. Чернила слегка смазались, но музыкальную фразу прочесть было можно. Он отметил, что листок часто сворачивали и разворачивали: об этом свидетельствовали Замятины. Но, может, в него заворачивали еще один документ?

— Бумага лежала во внутреннем кармане, и потому хорошо сохранилась.

— Я не вижу здесь ничего, что могло бы нам помочь в установлении личности утопленника.

— Сударь, прочтите, что написано на обороте партитуры. Если вы сложите лист по замятинам, он превратится в письмо. А теперь видите? Разобрать трудно, но попытайтесь.

Господину Ламору

Пале-Руаяль,

Париж.

Это адрес!

— Вы правы. И адрес может нам помочь.

Адрес подтверждал его догадку, однако из этой бумаги наверняка можно извлечь еще какие-нибудь сведения. Надо бы получше рассмотреть ее.

— Нашли еще что-нибудь?

Порывшись в карманах, представитель прево вытащил оттуда большой носовой платок, испачканный илом, и, развернув его, расстелил на земле. В платке оказалось пять экю, пригоршня мелочи, свинцовый карандаш, расческа, деревянная табакерка и перочинный ножик с ручкой из рога.

— Это все?

— Все, больше ничего нет.

Николя вернулся к трупу и принялся методично обыскивать его одежду. Карманы оказались пусты, за подкладкой, куда часто прятали секретные письма или предметы, тоже ничего не нашлось. А вот в обшлаге фрака он нащупал нечто твердое. Распоров с помощью своего ножика шов, он вытащил завернутые в промасленную бумагу рукописные листы. На одном неизвестный памфлетист устами европейских держав иронически подводил итоги нынешней политической ситуации.

«Кадриль (королевские игры)

Император: Я обязан играть и по праву должен выиграть, ибо хочу отыграть то, что имел несчастье потерять во время последней игры.

Франция: Я рада, что меня позвали, ибо могу играть со всеми, да и игрок я хороший, а потому мне повезет.

Пруссия: Я знакома с правилами игры, но я пропустила начало, потому что хотела играть в одиночку. Но надеюсь, мне все равно удастся всех обыграть.

Россия: У меня последние козыри, и я приберегу их до конца игры.

Англия: А я не рада, что меня позвали. Мне выпали плохие карты, хотя я сама их сдавала.

Саксония: Вот уж неудача так неудача: иметь на руках три козыря и проиграть.

Польша: Если бы я пошла с козырной карты, у меня бы не отобрали короля.

Голландия: У меня нет ни короля, ни козыря, а только дама, да и ту некому охранять. Какие уж тут ставки.

Швеция: Я карты видела, но выбросила их прочь.

Дания: Один хочет втянуть меня в игру, другой не советует этого делать. Пожалуй, я пока подожду, чтобы потом не раскаиваться.

Испания: Сама я не играю, за меня играют другие, и пока играют хорошо. Но лучше бы запастись жетонами — на тот случай, если фортуна мне изменит.

Сардинский король: Всем давно известно, что я не сяду играть, пока не буду уверен, что выиграю.

Португалия: Я еще не оправилась от землетрясения. Не могу даже карты в руках удержать. Куда уж мне играть!»

Второй документ взволновал его не меньше первого. Он тотчас узнал отрывок из письма, а точнее, из переписки Верженна и Ленуара по поводу английского шпиона, которого Бурдо предстояло допросить в Бастилии.