Из уважения к памяти видного дипломата император Александр I в 1803 году назначил дочери Веселовского пенсию в сто голландских дукатов. Другие потомки Авраама также получали субсидии от русского двора вплоть до 1843 года, то есть и при правлении явно не благоволившего к евреям Николая I. Как видно, наш опальный невозвращенец был после смерти полностью реабилитирован, а его заслуги перед родиной получили достойное признание.II. Ментор для наследника престола

Вот парадокс: еврей Исаак Павлович Веселовский (1690√1754) обучал русскому языку будущего императора православной России ≈ Петра III! При этом поражало не столько его безукоризненное лингвистическое чутьё (в конце концов, он родился в Москве и русский язык был для него родным), сколько произошедшая с Исааком метаморфоза. Ведь в гимназии Эрнста Глюка, учеником которой (вслед за старшим братом Авраамом) он был, Исаак слыл нерадивым учеником и первостатейным проказником, за что часто подвергался наказанию розгами. Но уже тогда, в школьные годы, сей шаловливый отрок отличался смышлёностью и тонким юмором, а впоследствии стал одним из оригинальнейших умов своего времени. Его искромётные остроты и каламбуры молниеносно передавались из уст в уста┘

Как и брат, он был полиглотом и определился по дипломатической части, начав в 1707 году службу в Посольском приказе переводчиком с немецкого и латинского языков. Карьера у Исаака Павловича задалась, и уже в 1709 году он был направлен в российское посольство в Пруссию, а в январе 1710 года ≈ в Данию.

Познания и опыт Веселовского, приобретённые в этих странах, оказали неоценимую помощь царю во время его второго великого путешествия по Европе в 1716√1717 годах, в ходе которого Россия намеревалась заключить союз с Пруссией и Данией против Швеции. Кроме того, царь высоко ценил поистине виртуозное владение Веселовским французским языком и, находясь в Париже, часто использовал его как толмача.

Вероятно, уже тогда, в путешествии, наш герой сблизился с Петром, иначе трудно объяснить его дальнейший взлёт: c 1718 года он был назначен секретарём и одновременно главой Иностранной экспедиции Посольской канцелярии, а с февраля 1720 года ≈ секретарём всей Коллегии иностранных дел.

Однако дипломатическая фортуна отвернулась от него, когда вышло наружу бегство его опального брата. Пётр незамедлительно перевёл Исаака Павловича на самую рядовую должность в значительно менее престижную Берг-коллегию. Но скоро, поняв, видимо, что горнозаводское дело бесконечно далеко от устремлений бывшего дипломата, царь смилостивился и решил использовать его лингвистические познания. Пётр доверил ему обучение французскому языку своих августейших дочерей, цесаревен Анны и Елизаветы. Если учесть, что монарх прочил Елизавету в жёны французскому королю, можно с уверенностью сказать, что знанию сего предмета он придавал первостепенное значение и относился к нему с большим пиететом. Веселовский приобщал цесаревен к французской словесности и культуре в течение целых трёх лет ≈ с июня 1722-го по июнь 1725 года! Не здесь ли следует искать истоки той галломании, которая впоследствии заполонит двор будущей императрицы Елизаветы Петровны?

В 1726 году мы видим Исаака Павловича уже на Кавказе, в армии, при ставке генерал-аншефа князя В. В. Долгорукова, командующего Низовым (Персидским) корпусом. Образованный еврей выполнял при нём обязанности секретаря. Замечательный военачальник, Долгоруков присоединил к русским владениям Кергерутскую область, Астару, Ленкорань и Кызыл-Агач и как раз в 1726 году за свои ратные подвиги получил (причём во второй раз) высшую награду России ≈ орден Св.