И,
наконец, из горла или из заднего прохода появились бы два или даже три уже активно передвигающихся йелка. Их появление в этом голодном мире
совпадало с началом обратной миграции на северо-восток, в сторону Чалки, и они таким образом избегали смерти под копытами своих сородичей.
Здесь и по всему плато, среди размножающихся и в то же время умирающих животных, стояли толстые каменные колонны. Они были установлены более
древней расой людей. На каж-дом столбе был вырезан простой рисунок – круг или колесо с меньшим кругом внутри. От цен-трального круга к внешнему
отходили две изогнутые спицы. Никто из находившихся на сотво-ренном морем плато, будь то человек или животное, не обращал на эти разрисованные
столбы внимания.
Все внимание Юлия было поглощено добычей. Он отрывал полосы шкуры, связывал их в грубое подобие мешка и соскребал туда умирающие личинки йелка.
Тем временем его отец раз-делывал тушу. Каждый кусок мертвого тела мог пригодиться. Из самых длинных костей можно соорудить сани, перевязав их
полосками кожи. Рога будут служить полозьями. Это значительно облегчит им путь домой, так как повозка будет загружена доверху крупными кусками
мяса спинной и задней части и накрыта оставшейся частью шкуры.
Они сосредоточенно работали, тяжело дыша от напряжения. Над их головами в струйках пара кишела мошкара.
Вдруг Алехо громко вскрикнул, упал, затем вскочил и попытался бежать.
Юлий в ужасе оглянулся. Три огромных фагора подкрались из своей засады среди сосен и сейчас стояли над ними. Двое бросились на свалившегося
Алехо и ударами дубинок свалили его в снег. Другой резко ударил Юлия. Он, вопя, покатился в сторону.
Они совершенно забыли о той опасности, которую представляли фагоры, и поэтому пре-небрегли осторожностью. Откатившись в сторону и вскочив на
ноги, Юлий ловко уклонился от рассекшей воздух дубинки. Неподалеку над подыхающими йелками спокойно трудились другие охотники, так же, как это
только что делали он и его отец. Они были преисполнены такой реши-мости закончить работу, соорудить сани и исчезнуть – угроза голодной смерти
надвигалась все ближе и ближе, – что не прерывали свою работу, а лишь изредка бросали взгляд на свалку. Все было бы по другому, если бы они
приходились родичами Алехо и Юлию. Но это были жители Равнины, приземистые, недружелюбные люди. Юлий напрасно звал их на помощь. Один из них
швырнул окровавленную кость в фагоров, на этом его помощь и кончилась.
Увернувшись от дубинки, Юлий бросился бежать, но поскользнулся и упал. К нему стре-мительно приближался фагор. Инстинктивно Юлий принял
оборонительную позу, опираясь на колено. Когда фагор кинулся на него, Юлий резким движением всадил ему кинжал в живот сни-зу вверх. С удивлением
он почувствовал, как его рука глубоко ушла в жесткую шерсть против-ника, из которой тотчас же рванул густой золотистый поток крови. Но противник
сумел ударить его, и Юлий снова покатился, на этот раз сознательно, стараясь убраться подальше от опасности. Укрывшись за спину мертвого йелка,
он тяжело дыша взглянул на мир, который вдруг стал таким враждебным.
Его противник упал, затем поднялся, прижав к золотому расплывшемуся пятну свои ог-ромные ороговевшие лапы и пошатываясь, ничего не видя перед
собой, заорал: «Ооооо!», затем рухнул на землю и больше не двигался.
Поверженный Алехо лежал, скорчившись, на земле. Фагоры подняли его, и один из них взвалил его на плечи. Оба оглянулись на своего неподвижного
собрата, взглянули друг на друга, что-то прокричали и двинулись прочь.
Юлий встал. Ноги его в меховых штанах подрагивали. Он не знал, что ему делать. |