– А чего не удобно то? Не вышло, прощения попросила, всплакнула и забыла. Вы женщины это умеете.

– Это ты сейчас о чём? – возмутилась она.

– Всё о том же!

– Ты на меня свои неудачи в личной жизни не проецируй, пожалуйста!

– Да, я и забыл, ты же у нас теперь дама семейная! И нас, несчастных и одиноких, тебе не понять!

– Трепло ты, Гришка! Возвращайся быстрее, папа уже избурчался весь. Скучает.

– Скажи, я ему молодую туземку привезу, чтобы не скучал в дальнейшем.

– Привози, – со смехом согласилась Таня. – А то мама жалуется, что папа медленно пельмени лепит. Лишняя пара рук не помешает.

– Конечно, не помешает, в семье то прибавление. Пельменей не напасёшься!

– Да ну тебя, – засмеялась Татьяна и телефон выключила.

Больше никуда решила не заходить, все нужные покупки сделала, на эскалаторе спустилась на первый этаж, а уже от выхода, повернула назад и направилась к кафе. Решила купить несколько пирожных на вечер, Тёмка вчера так горько сокрушался по поводу отсутствия десерта. Прошла мимо столиков к стойке, улыбнулась продавщице и в этот момент услышала, что её окликнули. Голос в первый момент не узнала, обернулась и в удивлении замерла, разглядывая женщин за столиком у окна. Они все смотрели на неё и все по разному, на лицах разные чувства – от уже привычного любопытства до явного недовольства. Это тоже знакомо.

– Таня, – снова позвала её Елена Викторовна, и Самойлова поняла, что просто не может не подойти. Теперь уже не может, хотя и предпочла бы сейчас отвернуться, чтобы не общаться с Катей, Кристиной и Еленой Викторовной. Пусть это трусость, но так ей было бы спокойнее, просто скрыться с их глаз.

Но Баринова смотрела на неё выжидательно, и ведь позвала не просто так, что то она от Татьяны, наверняка, хотела. Самойлова заставила себя улыбнуться, и направилась к их столику, чувствуя непреодолимое желание повернуть в сторону выхода. Но улыбаться продолжала, пересиливая себя и пытаясь унять тревогу.

– Добрый день.

Катя улыбнулась насмешливо при её приближении и показательно отвернулась к окну. Таня решила сделать вид, что не заметила этого. По крайней мере, пусть думают, что для неё это не важно. На самом деле ведь не важно.

– Здравствуйте, Таня, – поздоровалась Елена Викторовна, присматриваясь к ней с некоторой неловкостью. А потом неожиданно засуетилась. – Вы присядете? Или торопитесь?

Самойлова неопределённо пожала плечами и всё таки села на свободный стул, а сама всё пыталась понять, что же такое случилось с матерью Романа? Что Елене Викторовне от неё надо? Опять начнёт убеждать, что она Ромке не пара, как когда то?

Это сколько нервов надо, чтобы всё это выдержать?

Подошла официантка и выжидательно на Таню посмотрела, но та лишь качнула головой, и девушка незаметно удалилась.

– Мне понравился этот торговый центр, – затрещала Кристина, нисколько не беспокоясь по поводу Таниного появления. – Он нравится всем! Я сегодня встретила трёх знакомых! А ведь не видела их пару лет, а тут – пожалуйста! Катюш, а ты идти не хотела!

Та же бросила быстрый взгляд на Таню.

– И была права.

Кристина, кажется, и не услышала бывшую родственницу, повернулась к Самойловой и спросила:

– Вы тоже любите этот торговый центр?

Татьяна задумалась, гадая, неужели Кристина на самом деле не понимает, что происходит, но ответила достаточно спокойно и даже мысленно похвалила себя за это.

– Я редко здесь бываю.

– Зря, я вот каждый раз, как прилетаю в Москву.

– Кристина, успокойся, – попросила Елена Викторовна и вновь посмотрела на Таню. – Вы тоже решили устроить себе выходной?

Таня чувствовала безумную неловкость от всего происходящего, теребила ручку пакета и не знала, как себя вести.