— Нет! Не хочу! Не надо! Деньги, добытые легким или нечестным путем, приносят несчастья. Я не хочу страдать! Я не хочу боли! — Тони расстроенно плюхнулся на диван. — Давай порвем этот билет или сожжем его?

— А может, ты подаришь его людям, которые в нем нуждаются?

Через полчаса Эми и Тони вышли из автобуса. Пройдя еще пару кварталов, они остановись у Дома Милосердия и, переглянувшись, поднялись на крыльцо.

Дом Милосердия на улице Довольствия был единственным заведением в Морисе, где предоставляли ночлег и кормили по два раза в день людей, чье существование походило больше на падение в пропасть или захлебывание в болоте, нежели на жизнь обычного человека.

Почему богатые жители восточной части города не помогали этим беднягам? Наверное, были заняты делами поважнее…

Дом Милосердия на улице Довольствия больше походил на разваливающийся трехэтажный рыбацкий барак. Казалось, подует ветер посильнее, и здание сложится, как карточный домик. Но немало людей ежедневно выстраивались перед ним в очередь еще до рассвета, чтобы по-человечески провести хоть один день своей жалкой жизни.

Дому Милосердия явно не хватало ни оборудования, ни квалифицированных специалистов, ни мест… В общем, если бы не Тони с Эми, стоящие сейчас напротив входной двери и держащие между сцепленными руками счастливый билет, Дом Милосердия наверняка закрыли бы в следующем году…

— Сегодня ночью пасмурно. Звезд не видно… — шепнул Тони, устремив взгляд в небо.

Они сидели на крыше своего дома, подняв глаза на розовый небосклон, и ждали, когда плотные тучи рассеются над домом номер сорок пять по улице Диких Роз и появятся звезды.

— Эми… Сегодня я побывал в шкуре миллионера… — Тони счастливо улыбнулся.

Эми посмотрела на соседа. По его внешнему виду не скажешь: «Тони Рой — миллионер» или «Тони Рой — будущий миллионер»… Тони Рой из другого теста. Он немного странный, смешной, добрый и открытый. Ребенок с правильным сердцем. Наивный и неопасный. Тони никогда не предаст, а это главное.

Его большие глаза немного грустны. Нет, у него все в порядке. Тони даже счастлив. Просто природа подарила ему печальные глаза, такие же серые, как тоскливый дождь.

Волосы у Тони черные и очень короткие. Он каждую неделю стрижется электрической машинкой, стоя перед зеркалом в ванной комнате. Он считает, что фуражка на коротко стриженной голове смотрится лучше.

А еще Тони стесняется своей горбинки на носу. В детстве он хотел ее убрать напильником, но, проведя по нежной коже шершавым металлом, Тони на всю оставшуюся жизнь полюбил форму своего носа.

У Тони красивые губы. Забавная улыбка. В последнее время Тони улыбается только в трех случаях: когда получает зарплату, во время прогулок с Бумом и когда видит Эми Шарп.

А если говорить о внешности Тони коротко, то можно определить его облик тремя словами: худой, высокий и безобидный.

Тони почесал затылок, потом снова накинул на голову капюшон и поджал к груди острые колени.

— Странное чувство… — Тони опять нарушил тишину. — Вроде душа поет, а на сердце пусто. Непонятное состояние…

— Ты жалеешь? — Эми прислонилась спиной к кирпичной трубе и туже завязала шарф.

— Нет. Что ты! Конечно нет. Просто я до сих пор не верю, что со мной могло такое произойти… Знаешь, я не забуду лица тех людей в лохмотьях, в грязной одежде… Они улыбались. Конечно, они не знали, что такая огромная сумма перечислится на счет Дома Милосердия. Может, они чувствовали…

— Наверное… — задумчиво произнесла Эми.