Изменить размер шрифта - +
Еще при жизни отца, мне, чтобы иметь возможность учиться в шк<оле> II-ой ст<упени> и ее окончить, каждое лето приходилось работать. Так, в 25 г. работал в “Ленинградстрое”, лето 26 года — на заводе Ильича от Ленинградстроя, в 27 году /лето/ был послан комсомольской организацией на работу руководителем Д/П (детской площадки. — А. Б.) и, наконец, по окончании школы, в 28 г. по 15/VIII.29 г. работал в Райкоме ВЛКСМ Володарского района. Убедительно прошу еще раз рассмотреть мое заявление и хотя бы на первые два года зачислить меня на стипендию».

В этом заявлении чувствуется, скажем так, металл. Хотя просить — всяко дело неприятное, да и нелегкое.

«Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас», — устами своего героя рекомендовал М. А. Булгаков в «Мастере и Маргарите», и добавлял: «Сами предложат и сами всё дадут!» Эту цитату все знают, и повторяется она очень часто — обычно в качестве утешения… Но, к сожалению, кто бы из «сильных мира сего» вот так, с ходу, догадался, чего именно вам действительно нужно, — чтобы потом этак щедро и благородно «самому всё дать»! Вот и приходится просить — и нужно уметь сделать это так, чтобы не только убедить в своей правоте просимого, но и не терять при этом чувства собственного достоинства. Заявление Виктора Лягина — пример такой убедительной просьбы, когда человек доказывает правомерность своих прав на то, на что он претендует.

В общем, стипендию Виктор получил. А она ему была необходима как воздух — как раз на первом курсе, в 1930 году, он женился, хотя о таком своем намерении в заявлении не писал. Вот это как раз было бы лишним! Какой-нибудь чинуша, прочитав о подобном стремлении первокурсника, преспокойно бы посоветовал: «Сначала на ноги встань, а потом уже о семье думай!» И преспокойно бы похерил заявление, оставив Лягина без стипендии… А ведь ему уже было 20 лет, и по тем временам, когда люди взрослели раньше, чем сегодня, но были гораздо более нравственны, самая пора была обзаводиться семьей, создавать, как говорилось, «ячейку общества».

Да и невеста уже давно была на примете — школьная подруга красавица Ольга Афонина. Скажем честно, происхождения она тоже оказалась не совсем пролетарского: вроде бы отец ее владел скобяной лавкой на проспекте Володарского (как мы помним, так перекрестили Литейный). Насколько известно, родители Ольги были не в восторге от скоропалительного студенческого брака, да что уж тут поделаешь!

А сейчас мы сделаем небольшую остановку в развитии нашего сюжета и обсудим один весьма деликатный вопрос…

По имеющейся у нас информации, Виктор Лягин — высокий, подтянутый, спортивный, очень интересный внешне, начитанный, эрудированный (положительную характеристику можно продолжить) — нравился женщинам. Еще более важно для нас то, что он и сам женщин любил, и вообще был, как говорится, человеком влюбчивым и к тому же весьма вспыльчивым. Есть у нас также и конфиденциальные сведения, что складывавшиеся у него отношения с отдельными легкомысленными представительницами противоположного пола не всегда соответствовали так называемым «нормам социалистической морали». Однажды он на этом деле даже крупно погорел, но речь о том пойдет в свое время…

А вот совсем другой эпизод, описанный в книге Геннадия Лисова: «Виктор в юности был дружен с одной девушкой, ставшей впоследствии знаменитой актрисой…» Автор не называет имени, но, как нам рассказали потомки Виктора Лягина, речь тут идет об Эдит Утесовой, дочери легендарного певца и артиста Леонида Осиповича Утесова и солистке в его известнейшем в довоенное время джаз-оркестре. Сразу уточняем, что никаких подробностей этого знакомства — кроме того, что были изложены в книге «Право на бессмертие», — мы не знаем.

Быстрый переход