Через два часа леди Литтлтон тихонько подошла к королеве.

– Мадам, он спокойно спит, – шепнула она. – Умоляю вас, отдохните, пока есть возможность. Как только он проснется, я сразу разбужу вас.

Виктория посмотрела на нее. Ее глаза были красными и воспаленными от недосыпания.

– Мне кажется, что у него на лице появился румянец. Посмотрите!

Леди Литтлтон наклонилась над кроватью. При свете свечей она ясно увидела легкий румянец на щеках принца. Он и впрямь выглядел гораздо лучше. Бледный оттенок кожи исчез.

– Мадам, мне кажется, что он поправляется. – Голос у нее дрожал, она чуть не разрыдалась. – Может, Бог ответил на наши молитвы. У него здоровый цвет лица, и он спокойно спит. О дорогая мадам, молю Бога, чтобы все было хорошо.

– Вы не можете молиться так горячо, как это делаю я, – медленно заметила Виктория. – Но сейчас я так устала, что у меня нет сил молиться. Если я лягу не раздеваясь, леди Литтлтон, вы обещаете разбудить меня, как только он проснется?

– В тот же миг, – заверила ее леди Литтлтон. – Разрешите, я помогу вам встать.

Королева настолько долго сидела в кресле, что без посторонней помощи не смогла бы подняться. Опершись на руку Литтлтон, Виктория медленно прошла через дверь в свою комнату. Леди Литтлтон, которая так часто не соглашалась с ней раньше, сейчас заботливо уложила ее в постель и, несмотря на слабые протесты королевы, развязала завязки на вороте и на манжетах и сняла с нее туфли. Когда она прикрыла королеву покрывалом, та уже спала.

Как странно, что она видела во сне Мельбурна, потому что он умер, и она не вспоминала о нем многие годы. Но сейчас он стоял перед ней такой же элегантный и красивый, как прежде, и говорил, что она сделала мудрый шаг, выбрав Альберта в мужья. Это чудесный молодой человек, обладает прекрасными качествами и будет добр к ней. Она слышала свой голос, высокий и надменный, какой он был у нее в молодости, который прервал Мельбурна, сказав, что Альберт гораздо лучше, чем о нем думают. Он самый идеальный мужчина на земле, и вскоре все станут в это верить. Теперь лорд М. может идти, потому что у нее есть Альберт и лорд М. ей больше не нужен. Во сне он поклонился и исчез. Вскоре появилась другая фигура в шелковых юбках, похожая на Лизен…

Теперь здесь был Альберт. Он был выше, чем в жизни, и настолько прекрасен, что его лицо сияло. Принц улыбался чудесной задумчивой улыбкой, которая так очаровала ее, когда она впервые увидела его в Виндзоре. Она вложила свою ручку ему в руку, и они вместе пошли через дивное место, которое, как она знала, было парадным садом в Розенау. Она была очень счастлива и слышала собственный смех. Ей казалось, что она не идет, а движется в танце. Бывали мгновения, когда она парила в воздухе с Альбертом. Она могла так легко и быстро двигаться, что отпустила его руку и полетела вперед, весело маня его за собой.

Потом все изменилось – исчез солнечный сад в Розенау. Она уже не парила, как облачко, а стояла одна в середине большой комнаты с каменными стенами и узкими окнами, как в старой башне в Виндзоре, и с нею не было Альберта. Она была одна в тюрьме, а Альберт исчез. Она в ужасе начала кричать его имя, но никак не могла правильно произнести его. Она звала Альберта, а ее губы говорили: «Мама… Мама…»

Именно этот голос наконец разбудил ее. Она в ужасе села и увидела Алису, стоящую у постели.

– Мама, ради Бога, просыпайся и пошли к папе! Мне кажется, что он умирает!

Она соскочила с постели и в чулках побежала в соседнюю комнату. Там было темно, и только неподвижная фигура, лежавшая на постели, была ярко освещена. Виктория упала на колени у кровати. В комнате царила тишина, прерываемая резкими и тягостными звуками дыхания, являющимися предвестником смерти.