Рядом был приклеен рисунок – знакомая театральная маска, разинувшая в крике свой громадный рот. Перегнувшись через стол, она произнесла заговорщическим шепотом:
– Вы ведь знаете, кто они такие? Эти менады?
– А вы мне напомните, – попросила Тереза, перебирая страницы машинописного текста и фотографии. Она задыхалась, голова кружилась.
– Последователи бога. Которые называли его Дионисом. Или Бахусом. Годилось и то и другое. Менады – это его женщины. Он или его последователи с помощью этих своих мистерий делали из них посвященных.
Пальцы Терезы быстро перебирали документы.
– А что именно происходило? На этих мистериях?
– Даже Рандольф не утверждал, что это знает. Во всяком случае, в точности. Но, судя по нашим с ним разговорам, он все же лучше представлял, что там было, нежели описал в своей книге. Это ритуал, Тереза. Важно об этом помнить.
Тереза застыла над малопонятным текстом.
– Почему?
– Потому что ритуалы носят формальный характер. У них есть структура. Там нет ничего случайного. Этих девочек брали не с улицы. Некоторые из них вызывались добровольно, других приносили в дар их семьи.
– Что? – Это казалось невероятным. – Зачем же родителям это делать?
– Они считали, что поступают правильно. А почему бы и нет? В наши дни многих девочек отдают в монастыри, чтобы они стали монахинями. В чем здесь разница?
Тереза вспомнила о книге.
– Монахинь не насилуют.
– Они все равно принадлежат своему избранному богу. Разница лишь в деталях. Возьмем, например, некоторые из самых удивительных сторон, которые особенно нравились Рандольфу, – тут нет больших различий. Принесенные в дар или пришедшие добровольно, они проходят через определенные церемонии и становятся невестами бога. Просто у дионисийцев девушки вступали в этот брак физически – с типами вроде Рандольфа.
– А потом?
– А потом они принадлежали богу. И его последователям. Они поклонялись ему. Или им. Раз в год он возвращался, чтобы встретиться со своими новыми невестами и вновь одарить прежних. Он давал им все, что они хотели: возбуждение, экстаз. Если Рандольф прав, всякие гнусные сцены, включая насилие и беспорядочные половые сношения, происходили после брака, а не во время его. Они устраивали то, что мы назвали бы оргией. Чистейшей, бездумной, раскрепощающей оргией.
Потом они расходились по домам и на весь следующий год становились примерными матерями. Вы читали "Вакханок"? Или Еврипид не в вашем вкусе?
– В последнее время не читала.
Реджина Моррисон потянулась к висевшей у нее за спиной книжной полке и вытащила оттуда тоненькую книжку в синем кожаном переплете.
– Если хотите, возьмите почитать. Эту историю можно интерпретировать по-разному. Либеральная традиция считает, что здесь речь идет о двойственной природе человека, о необходимости дать выход нашей варварской сущности, а если этого не сделать, она прорвется сама, причем в тот момент, когда мы меньше всего этого ожидаем. Естественный порядок нарушается, жаждущие крови безумные женщины разрывают людей на части только за то, что кто-то из них нарушил правила, пусть даже невольно. – Она подалась вперед. – Хотите знать, что я думаю?
Тереза Лупо не была в этом уверена, но все же спросила:
– Что?
– Тут все дело в мужчинах, их стремлении к власти и сексу. Чтобы они могли заниматься сексом, когда хотят, независимо от того, что чувствует женщина. А мы должны быть благодарны, даже если не терпим этого, потому что – будем смотреть правде в лицо – бог с ними, а не с нами и прикоснуться к нему мы можем, только впустив их в себя. |