– Мисс Андольф, – сказал он. – Я слышал о вас. У вас кровь на волосах.

– Не моя, – отмахнулась она. – Как скоро вы сможете выступить?

Он поморщился.

– Десять процентов состава в увольнении, пьянствуют и шляются по бабам. Ну да двадцати минут хватит, кто рога не услышал, будет пенять на себя. Сколько у Грэя людей?

Она посмотрела на него остановившимся взглядом.

– Вы не поняли? – хрипло прошептала она. – Он стоит на тропе. Один. За ним – Романо Кадуцци, наследник лорда Рэда. Это все! Мы были там втроем.

Флетчер открыл было рот… и закрыл.

– Я всегда подозревал, Грэй кончит тем, что угодит в легенду.

– А вот этого не надо, – прошипела Лея, борясь с желанием ухватить его за лацканы и как следует тряхнуть. – Что кончит! Можете вы дать мне коня? Боюсь, я запалила Марвика…

– Никакого коня! Вы останетесь здесь, с моей женой.

Она всхлипнула сквозь зубы и вскинула моргенштерн. Как благоразумный человек, Флетчер сделал шаг назад и протянул руки ладонями вперед – успокаивая.

– Я не могу, – сказала она, чувствуя, что этот услышит. – Там человек, которого я люблю.

«Чтоб я знала, в самом деле, кого из них я имею в виду!»

– Ладно, вы получите коня. И еще одно. Мисс Андольф… Грэй кололся?

– Откуда… да.

– Когда вы их оставили?

– Перед самым заходом солнца.

Молчание навалилось как пуховая перина.

– Мисс Андольф, – сказал ей командор, и она разглядела, сколько седины в его кудрях, – вам лучше остаться. Не в силах человеческих удержаться на ногах больше трех часов после инъекции. Сейчас Грэй еще может быть жив, если у них не нашлось против него фехтовальщика его класса и если ему везет как черту, но к вашему приезду он просто упадет. Тело откажется ему служить: такова плата за берсеркерское безумие. Поверьте, я знаю. Мы все баловались этим в юности. А молодой Кадуцци… не думаю, чтобы он был хотя бы вполовину так хорош, как Грэй. Если северяне прошли тропу, вы вылетите прямо на них, и страшно подумать…

– Если северяне ее прошли, – презрительно и жестко сказала Лея, – вылететь на них – единственное и последнее мое желание.

На верхних ступеньках лестницы, ведущей из холла, мелькнула встревоженная дама в пеньюаре. Флетчер сделал ей знак, Лея поймала на себе ненавидящий взгляд, но та все же исчезла за какой‑то дверью. Флетчер взял ее за плечо и вывел на плац перед домом.

Там бурлила суматоха. Гарнизон торопливо строился, одеваясь на ходу и скупо, без удовольствия, матерясь.

Кого‑то шумно окунали в лошадиную поилку, и это было не смешно. Метались факелы, люди наталкивались друг на друга, кони ржали у коновязи, гремели кольчуги и сбруи, ротные, перекрикивая один другого, проверяли личный состав. Адъютант подбежал рысцой, таща за собой в поводу рослого серого в яблоках жеребца.

– Возьмите Субиза, – предложил Флетчер Лее. – Он сын той же кобылы, что и Марвик. Против мужского седла не возражаете?

– В каком я, по‑вашему, сюда скакала?

Тело ее забыло об усталости, она взлетела в седло, едва коснувшись стремян. Субиз затанцевал, почуяв ношу.

– Дождитесь хотя бы гарнизона.