На недавних президентских выборах победил социалист, представлявший коалицию левых партий, на чьей предвыборной кампании Хуан Мартин работал денно и нощно. Хулиан был уверен, что социалист продержится в правительстве не более нескольких месяцев, потому что ни местные правые, ни Соединенные Штаты этого не допустят, но не сказал об этом сыну. Предпочел предупредить его через меня.

– Скажи мальчику, чтобы позаботился о себе. Эта страна не станет еще одной Кубой. Быть может, нас ожидает кровавая баня.

Не имело смысла спрашивать его, откуда ему это известно.

Роль спасителя Ньевес выпала Рою, частному детективу, нанятому Хулианом. В один из раскаленных вечеров в пустыне Невада он спохватился, что уже неделю не высылал своему хозяину обязательный отчет. Шпионить за девушкой было утомительной работой, недостойной специалиста по преступному бизнесу, но за это хорошо платили.

Он тщетно искал Ньевес в обычных местах, в том числе на уличных перекрестках, где в безнадежные дни Ньевес предлагала себя прохожим. Он не докладывал об этом отцу – Хулиан наверняка догадывался и сам, это обычное средство, когда требуется доза. Рой был уверен, что такой человек, как Хулиан Браво, отлично ориентируется в мире наркотиков, начиная с производства, транспортировки, коррупции и преступных сетей, связанных со сбытом, и заканчивая полнейшей деградацией наркомана. В том, что его родная дочь стала одной из жертв, заключалась горькая ирония. Обеспокоенный, потому что никогда не терял ее из виду так надолго, Рой поискал среди хиппи, с которыми она тусовалась, – молодых людей, собиравшихся на пустырях вдали от сверкающего района Стрип с его огнями и шампанским, – и кто то ему рассказал, что видел Ньевес в компании Джо Санторо.

Был уже вечер, когда Рой наконец разыскал Джо. Чистый, хорошо одетый и выбритый, он играл в боулинг и пил с друзьями пиво.

– Ньевес? Я ей не сторож, – презрительно ответил он. Девушка больше его не интересовала, отныне она была всего лишь его клиентом, которому он продавал сильнодействующие наркотики; сам он ничего такого не употребляет и предупреждал ее, что это дорога без возврата, пояснил он. Рой схватил его за руку и потащил в туалет, где сперва ударил коленом в пах и повалил лицом вниз; затем схватил за пояс и поднял с забрызганного мочой пола, собираясь разбить ему нос, но Джо остановил его, закрыв лицо руками, и пробормотал, что Ньевес в автобусе.

Рой знал, что он имеет в виду. Во дворе заброшенного дома был припаркован обшарпанный автобус без колес, снизу доверху покрытый граффити. Несколько часов назад Рой уже побывал в этом доме, ставшем логовом наркоманов и бродяг, но ему не пришло в голову обыскать автобус. Ньевес лежала без сознания на полу между двумя спящими или обдолбанными парнями. Рой попытался привести ее в чувство, даже не взглянув на ее приятелей, которые не были его клиентами, но девушка уплывала. Он дал ей пощечину и встряхнул, чтобы заставить дышать, пощупал пульс, не нашел, наконец взял на руки и рысью понесся к машине, припаркованной в соседнем квартале. Ньевес весила как дитя, от нее остались кожа да кости.

Детектив позвонил Хулиану из больницы. В Майами было уже около полуночи.

– Малышка на дне, приезжайте немедленно, – объявил он.

Хулиан прибыл в Лас Вегас в полдень следующего дня на небольшом самолете, который ему одолжил один из его клиентов, и приземлился в частном аэропорту. Два дня спустя, когда Ньевес выписали, ее отец и Рой доставили ее прямо к самолету. Она оправилась от передозировки, которая чуть ее не убила, но страдала от тяжелейшей абстиненции. Двое мужчин с трудом могли ее удержать, от отчаяния она боролась со сверхчеловеческой силой, выкрикивая грубости, которые непременно привлекли бы внимание полиции, окажись они в более людном месте.