- А на него? - Я покосилась на Тёму, разглядывавшего меня, как кенгуру в зоопарке.

   - Зараза к заразе не пристает, - ухмыльнулся тот, принимая меня из заботливых Сашкиных рук и умудряясь при этом стоить глазки моей блондинистой подружке. - Но на всякий случай сзади поедешь, - уточнил он уже в машине, усаживая меня сзади, по диагонали от своего кресла.

   Всю дорогу я исподлобья таращилась на его шею, как назло неприкрытую даже воротником или шарфом, и рассеянно думала о том, что действие всех фильмов про вампиров приходится всегда на летнее время, когда дамы стремятся выставить на всеобщее обозрение максимум обнаженного тела, да и кавалеры ограничиваются минимумом одежды. А вот попробуй доберись до шеи или запястья зимой - сколько одежек сперва следует снять, сколько шарфов снять, сколько перчаток сорвать...

   - Теперь куда? - оторвал меня от кровожадных мыслей веселый голос ничего не подозревающего Тёмы.

   - Направо, - клацнула зубами я.

   - Держись, старушка. Сейчас уже прибудем! - приободрил меня он. Видимо, видок у меня и впрямь был аховый, потому что остряк Тёма даже не вздумал подтрунивать над моим состоянием. Приду домой - первым делом рвану к зеркалу, а то аж любопытно, чего моя рожа так всем покоя не дает.

   Тёма проводил меня до самой квартиры, и я с облегчением отметила, что ни вчерашнего маньяка, ни его подозрительных сотоварищей у моего порога не наблюдается. Артем, пожелав мне скорейшей поправки, отбыл восвояси, а я на заплетающихся ногах доковыляла до зеркала и от изумления даже икнула.

   Было, от чего начать заикаться. Из зеркала на меня таращилась опухшая красная рожа совершенно кошмарного вида, весьма анекдотически смотревшаяся в сочетании со строгим джинсовым платьишком. Любоваться подобной образиной было бы с моей стороны сущим мазохизмом, так что я поспешила доползти до спальни, сбросить платье и напялить на себя просторную хлопковую пижаму, которая вынималась из шкафа только на время болезни.

   В процессе переодевания, я обнаружила, что краснуха, если она и имеет место быть, ограничилась моим лицом, шеей и ладонями, совершенно не коснувшись тех частей тела, которые были спрятаны под одеждой, и дюже засомневалась, верен ли диагноз, поставленный Сашкой. Та была легка на помине - позвонила, чтобы узнать, как я добралась, и я послушно отрапортовала, что занос тела прошел благополучно и без эксцессов.

   - Значит, жить будешь, - удовлетворенно заключила подруга, успокоенная моим шутливым тоном, и строго уточнила: - Врача уже вызвала?

   - Когда? - возмутилась я. - Только переодеться успела.

   - Не тяни, - педантично изрекла Саша. - А то знаю я тебя...

   Тот факт, что поликлиники и больницы наводили на меня смертную тоску, и я до последнего старалась увильнуть от их посещения и общения с докторами, Сашка за время знакомства со мной прекрасно уяснила.

   - Я бы сама тебе врача вызвала, чтобы наверняка, но полиса твоего не знаю, - с сожалением протянула она.

   Клятвенно заверив подругу, что по окончании нашего с ней разговора я сразу же наберу номер поликлиники и вызову районного эскулапа на дом, я быстро с ней распрощалась, вынула телефонный шнур из розетки, отключила мобильный, задернула шторы и, едва добравшись до кровати, мгновенно провалилась в сон.

***

Марио

Шесть недель тому назад

   Сегодня он был бомжем. Сорокалетним дряхлым старцем, изгоем и одиночкой.

   Позавчера он остался без дома. Его трехкомнатные апартаменты, во владение которыми он вступил после выселения прежних жильцов, снесли с приговоренной под снос хрущевкой. Он жил в опустевшем доме последние три недели. Дом, отключенный от коммуникаций, нагревался днем и сохранял тепло до глубокой ночи.