— А когда повелитель их продает через три года, тогда как? — во мне проснулся наследственный исследовательский интерес.

— Не продает, а дарит, — поправил эрг и как-то криво усмехнулся, — тогда их так и называют, дарованные, и передарить или продать подарок повелителя нельзя.

— Черт, — невольно вырвалось у меня, вот теперь я в полной мере осознала, что означало мстительное обещание зейра Жантурио.

Маг только фыркнул, и легонько щелкнул кнутом над ухом лошадки. Некоторое время, пока я взвешивала в уме разные варианты своего будущего и ближайшего и не очень, мы ехали молча. Хотя насчет того, что случится через три года, вроде и рановато пока волноваться, до него еще дожить нужно… но и не думать как-то не получалось.

— Я оставлю тебя в доме одного знакомого, там тебе помогут смыть краску и переодеться. Бал начинается с рассветом, но нам так рано там нечего делать, — поняв, что от меня он больше никаких вопросов не дождется, начал объяснять эрг, — мне нужно встретить управляющего и грузы. А после завтрака приеду за тобой.

— А почему мы не могли ехать с ними? — тихо спросила я, решив, пока Дэсгард разговорился, хоть немного прояснить ситуацию.

— Зейр Дортилис, мэр Липена, того города, где мы сели на корабль, совсем обнаглел в последние два года. Он считает себя хозяином всей округи… и всего, что в ней есть. В прошлом году он тоже ездил на бал, и пригласил всех знатных зейров в свою каюту на ужин. Вместе с подопечными, — Дэсгард мрачно вздохнул, и оглянулся, словно мэр мог быть рядом.

Картинка начинала проясняться, значит, зейры везут свой улов в столицу, в надежде на большие барыши, а по дороге их встречает рэкет… всё прям, как у нас.

— И что, ничего нельзя с ним сделать? — проснулось во мне демократическое мировоззрение.

— Можно… и сделаем, — с угрозой в адрес зарвавшегося чиновника процедил маг, — но не затевать же спор на судне? Во-первых, там запрещено использование магии, потому что корабль идет на магических кристаллах, а во-вторых, на мэре и его помощниках мощные защитные амулеты… как на представителях власти.

А в-третьих, — мысленно закончила я за эрга, у самого Дэсгарда с магией, судя по рассказам Сатиллы, совсем негусто. И тогда я вовсе не против прогулки на этой коляске, весь мой жизненный опыт и почерпнутые из инета знания говорят, что те, кто привык действовать по-шакальи, намного хуже остальных соплеменников, в какой бы эпохе они не жили.

Мы еще с полчаса ехали молча, и я, стараясь отогнать бесполезные грустные мысли, честно пыталась любоваться природой. Получалось не очень удачно, хотя вид отсюда был просто необыкновенно хорош.

Мы как раз въехали на вершину пологого холма, и перед нами открылась просторная долина, бурно расцвеченная в осеннее разноцветье. Темно-зеленые деревья, похожие на елки, выгодно оттеняли яркость лимонных, оранжевых, багряных и фиолетовых крон лиственных кустов и деревьев. Вдали, в тающем утреннем тумане серебрилась лента реки, а между ней и холмом, с которого мы спускались, раскинулся очень живописный город. Белые, розовые и бледно-серые здания украшали желтки причудливых крыш и стройные башни, а чуть в стороне сиял золочеными куполами дворец. Ничем иным он быть не мог, именно такие строили правители востока.

— Вон дворец повелителя, — как указкой ткнул кнутом в ту сторону эрг и искоса глянул на меня.

— Поняла уже, — отозвалась я безрадостно, — у нас, у всех султанов такие.

— А повелитель и строил по подобию ваших дворцов, — почему-то хмуро буркнул Дэсгард, помолчал и очень неохотно добавил, — всем твоим соотечественницам нравится. Вон Сатилла целыми днями может рассказывать, как там красиво и удобно.