Вдруг я почувствовал, что нога свободна! Я пинком отбросил засохшие стебли и встал. Эбенезум от души сморкался в рукав. Хендрик оказался наполовину погребенным под тем, что прежде было живой стеной. Задыхаясь, он пытался выбраться, и листья шуршали под его тяжестью.

– Прокля-ятие! — простонал рыцарь, когда я помог ему встать на ноги. — Это работа демонов, это их месть мне за неуплату!

Эбенезум покачал головой:

– Чепуха. Просто колдовство, и ничего больше. Простое заклинание, вызывающее агрессию растительности. Скорее всего это рука Кренка. — И он вступил на расчищенную тропу. — Пора идти, ребята. Похоже, кое-кто нас заждался.

Я как можно быстрее собрал наше оборудование и потрусил за Эбенезумом. Хендрик замыкал шествие, бормоча что-то еще более мрачное, чем раньше. Далеко впереди, на холме, я увидел нечто похожее на город. Его высокие стены подпирали закатное небо.

До стен мы добрались немногим позже, чем сгустились сумерки. Хендрик постучал в дубовые ворота. Ответа не последовало.

– Они боятся демонов, — тихо сказал Хендрик. Потом позвал, уже гораздо громче: — Эй! Впустите нас! Важные гости!

– Кто, кто? — над стеной показалась голова в богато украшенном серебряном шлеме.

– Хендрик! — внятно проговорил рыцарь.

– Кто? — переспросила голова.

– Ужасный Хендрик, прославленный в песнях и сказаниях!

– Ужасный кто?

Пальцы рыцаря судорожно сжали мешок с дубиной.

– Хендрик, прославленный в песнях и сказаниях, который отнял заколдованную дубину по прозвищу Головолом…

– А, Хендрик! — воскликнула голова. — Тот самый верзила, которого король Урфу Храбрый отправил на днях с поручением!

– Ну! Открывайте ворота! Вы что, не узнаете меня?

– Отдаленное сходство, конечно, есть. Но нынче такие времена! Надо быть очень осторожными. Ты, правда, похож на Хендрика, но вдруг ты на самом деле состоишь из двух-трех демонов, которые плотно прижались друг к другу?

– Проклятие! — не выдержал Хендрик. — Я должен войти и привести к королю волшебника Эбенезума и его помощника!

– Эбенедума? — Голова явно заинтересовалась. — Того самого, о котором поют менестрели?

– Эбенезума, — поправил учитель.

– Да! — взревел Хендрик. — Впусти нас наконец! Вокруг полно демонов!

– В том-то и дело, — ответила голова. — Эти двое тоже могут оказаться демонами. Три сложенных вместе демона, которые работают под Хендрика, да эти двое — это уже будет пять демонов! Нет уж! Такие времена… Осторожность прежде всего!

Хендрик в сердцах грохнул оземь свой шлем с крылышками:

– Ты что думаешь, мы тут всю ночь будем стоять?

– Не обязательно! Вы можете прийти раненько утречком… — Голова не успела закончить фразу, потому что была проглочена целиком чем-то зеленым, светящимся в темноте.

– Демоны! Проклятие! — закричал Хендрик и выхватил из мешка дубину.

Эбенезум яростно чихнул. Тем временем на парапете появилась и вторая тварь. Эта отливала розовым.

Некое подобие глаза парило в зеленоватом полукруглом свечении над зеленой тварью. Такой же глаз плавал в воздухе над розовой. И вот эти глаза переглянулись. Из зеленой массы что-то высунулось и поползло вниз по стене, к нам. Такое же щупальце вытянулось из розового существа, догнало зеленый отросток, схватило его и потащило обратно вверх. Оба шара становились все ярче и ярче, и все это сопровождалось жутковатым нараставшим свистом.