Сейчас все составы вели себя, к радости Рхиоу, образцово: у нее имелись другие дела. Характер этих дел был таков, что никто из пользующихся вокзалом никогда ничего бы не заметил — да и кто в спешке обратил бы внимание на изящную черную кошечку, черно-белого котенка-подростка и крупного серого полосатого кота, сидящих у конца платформы Адаме, — даже если бы они были видимы.
«Бамм!» — снова сказали часы. Рхиоу вздохнула и посмотрела на многоцветный сияющий овал ворот между мирами, висящий перед кошками в воздухе. Вспышки света, перебегающие по плетению гиперструн, говорили о том, что ворота находятся в готовности, не несут нагрузки, не получили задания на перемещение. Обычно данные ворота находились между путями 23 и 24 в конце платформы К, но ради сегодняшних занятий Рхиоу и Урруах, ее коллега, отвязали удерживающие ворота гиперструны и переместили их временно к платформе Адаме. Она находилась между депо Уолдорф и товарным двором, справа от поста С, пункта проверки локомотивов, и электрической подстанции. Платформа Адаме была самой западной из платформ верхнего уровня и наиболее удаленной от постоянно прибывающих поездов и потоков пассажиров, хотя такое расположение и не защищало от оглушительного шума. Рхиоу взглянула на серого полосатого Урруаха и заметила, как тот недовольно дергает ухом. Ей самой тоже хотелось как-нибудь выразить свое раздражение: бывать на вокзале в это время она не любила. Что ж, иногда служебные обязанности делают это неизбежным…
«Бамм!» — снова сказали часы, но ни низкий звон, ни грохот дизелей, ни невнятно звучащие объявления по радио не смогли заглушить тихий ясный голосок:
— Лучше вылизывать задницу, чем заниматься этими бесконечными идиотскими тренировками!
Бух… Арху, черно-белый котенок-подросток, растянулся на платформе, а над ним, все еще подняв лапу, склонился Урруах. Впрочем, выражение морды кота было достаточно миролюбивым.
— Что за выражения! — проворчал Урруах.
— Чего ты? Здесь же нет никого, кроме вас с Рхиоу, а сам ты такое иногда говоришь…
Бух… Арху растянулся снова.
— Вежливость, — сказал Урруах, — очень важна для магов, особенно для магов, работающих в одной команде, не говоря уже об обычных представителях Народа, которые живут прайдами, — ты убедишься в этом, если сумеешь выжить. Последнее не кажется мне особенно вероятным. И мы сейчас говорим не о том, как выражаюсь я. Кроме того, я никогда не позволяю себе оскорблять своих коллег по команде, даже косвенно,
— Но я же только сказал… — Арху внезапно умолк, заметив поднятую лапу.
«Идиотские тренировки…» — подумала Рхиоу и обреченно вздохнула. — Это же не тренировка, жизнь — не тренировка, поймет ли он это когда-нибудь? — Рхиоу вздохнула снова. — Наши жизни… Иногда я думаю, что Прародительница совершила ошибку, сообщив Народу о девяти жизнях. Некоторые из нас становятся самодовольными…
— Пойми вот что, — говорил тем временем Урруах, — наша работа — обеспечивать исправное функционирование ворот между мирами. Маги-люди не могут ее выполнять, по крайней мере так же хорошо, как мы, потому что мы видим гиперструны, а эххифы — нет. Вечные Силы очень вежливо попросили нас взяться за это дело, и мы согласились. Ты тоже согласился, когда тебе предложили магическую силу и ты ее принял. Ты согласился во второй раз, когда мы взяли тебя в наш профессиональный прайд и ты остался с нами. Это значит, что от работы тебе не отвертеться, а раз так, то почему бы не научиться делать все как следует? Одной частью такого обучения является взаимодействие с товарищами по команде, другой — управление воротами. Ты должен научиться действовать быстро в кризисных ситуациях, так, чтобы не приходилось задумываться над своими действиями. |