Он попытался что-то сказать, но губы не повиновались.

- Не мучай его, - вступилась сердобольная Луша, - по-моему, это не тот тип, что нам нужен...

Я рысью обежала комнату и на столе, покрытом порванной выцветшей клеенкой, обнаружила засаленный паспорт.

"Кульков Михаил Федорович", - было написано в паспорте.

- Не тот, - обрадовалась Луша, - я же говорила...

- Так что тогда мы тут торчим, в этих антисанитарных условиях?

Мы поспешно выскочили в коридор, причем Луша аккуратно прикрыла за собой дверь, чтобы не бить несчастного по больной голове, и постучалась в соседнюю дверь.

- Мишка, сволочь, - раздался истеричный женский голос, - отвали немедленно! Ни рубля не дам на опохмелку!

На наш вторичный стук дверь отворилась, и в коридор вылетела женщина с совершенно дикими глазами. В одной руке она держала выбивалку для ковров, а в другой - будильник. Замахнувшись выбивалкой, она застыла на месте, увидев перед собой вместо жуткой Мишкиной рожи сухонькую, весьма бодрую старушку в белых брюках, телесного цвета трикотажной блузке и соломенной шляпке с коричневой лентой. Именно так выглядела в данный момент Луша. Женщина вытаращила глаза, будильник выпал из ее рук и разбился бы, но я успела вовремя его подхватить.

- Вы к кому? - Она сглотнула, и глаза ее вернулись на место, но тут же левый начал сильно дергаться.

- Мы к Эвелине Павловне, - вкрадчиво начала Луша, - мы бы хотели узнать, где находится сейчас Михаил Степанович Сыроенков, ведь это ваш муж?

- Что? - Эвелина Павловна махнула выбивалкой и вдруг расхохоталась, прислонившись к стене.

Смех ее был злобным и здорово напоминал хохот гиены в зоопарке. Отсмеявшись, она взмахнула руками и вдруг стала сползать по стене на пол. Мы с Лушей подхватили ее под руки и проволокли в комнату, где устроили на диване. Диван был разобран, постель не убрана. Занавески в комнате задернуты, потому что работал телевизор.

Эвелина Павловна устроилась на диване поудобнее и прикрыла колени простыней. Вообще из одежды на ней была только длинная футболка с Микки-Маусом на груди, из-под которой выглядывали розовые шорты.

- Вы вообще кто? - спросила она хриплым голосом.

- Мы к вам имеем только один вопрос, - снова завела Луша, - как найти вашего мужа Михаила Степановича?

- Бывшего мужа! - закричала Эвелина, нервно взлохматила волосы и, кажется, снова собралась захохотать.

- Дорогая, - поспешно вставила Луша, - вам надо успокоиться, может, водички выпьете?

- Какая вода! - вскричала Эвелина Павловна. - К вашему сведению, я сама врач! Невропатолог! Так вот, мне даже элениум не помогает! А за каким чертом вам нужен этот подлец, этот мерзавец, этот двуличный тип?

Я испугалась, что Эвелина сейчас тоже начнет ругаться, как извозчик, но та махнула рукой и начала искать что-то под одеялом. Вскоре она вытащила пульт от телевизора и стала нервно нажимать кнопки. На экране замелькали реклама и детские передачи.

- Вы понимаете... - снова просительно начала Луша, - вот моя племянница, она ехала в поезде, из Москвы.., соседом ее был мужчина, представившийся Сыроенковым Михаилом Степановичем...

- Он что - приставал к тебе в поезде? - оживилась Эвелина и даже сделала потише звук телевизора.

- Да нет, - досадливо отмахнулась я, - если бы это, я как-нибудь сама вопрос решила. Просто вышла на перрон, хватилась - ни паспорта, ни денег! А он куда-то делся. Только что тут был - и вдруг пропал! Я назад, к проводнице - та ничего не знает.

И то сказать - купе двухместное, мы с вечера двери закрыли, и никто больше туда не входил...

- Мишка - ворюга? - Эвелина всплеснула руками. - Ой, не могу!

Она снова захохотала, как проголодавшаяся гиена, и Луша с беспокойством спросила:

- Может, вам валерьяночки выпить?

- Какая валерьянка! - заорала Эвелина. - Я сама невропатолог, мне даже валиум не помогает!

Она выскочила из постели и забегала по комнате.