«Когда Слесарев узнал об этом, он мне сказал: “только попробуй, будешь два года умирать”»

(Из показаний А. Сакалаускаса)

Прошение Сакалаускаса все же дошло до адресата, из-за чего начальник конвойной части был в бешенстве. Артурасу нужно было сделать последний рейд. Отвезти свою последнюю партию заключенных и вернуться в часть, чтобы собрать вещи и перевестись.

– Я тебе обещаю, что ты не доедешь до части, – сказал ему кто-то из конвоя (по одним данным это был помощник начальника караула Семенов, по другим – кто-то из рядовых).

«В действиях погибших был явный состав преступления. Я думаю, если бы ситуация повернулась не таким трагическим образом, то они бы подлежали уголовной ответственности».

(Из разъяснений сотрудника правоохранительных органов для съемочной группы документального фильма «Кирпичный флаг»)

Глава 5

 Спецвагон

Дедовщина, равно как и любой другой буллинг, никогда не происходит без одобрения начальства. Это всегда инициатива сверху, иногда речь идет о молчаливом согласии, а иногда – о конкретных призывах к действию. Несколько дней подряд Сакалаускас без сна и отдыха был в карауле. За время рейда его успели несколько раз избить и пообещали изнасиловать, но спасали заключенные, которые жалели молодого солдата, а пару раз Артурас прятался от обидчиков в одном из «купе» с заключенными. Начальник караула знал о том, что происходит, но ничего не делал. Его это даже забавляло.

«В первый день поездки Слесарев поранил мне ухо ключом от вагона. Он не давал мне покоя ни днем, ни ночью, жестоко избивал меня. Как только я засыпал, поджигал мне ноги, делал «велосипед». Однажды, когда я не вычистил туалет, избил меня, опустил голову в унитаз. В армии идет «цепная реакция». Старожилы жестоко обращаются с новичками, они накапливают гнев, после этого они сами превращаются в животных и изливают гнев на молодых».

(Из показаний А. Сакалаускаса)

«Пока мы ехали, отношения между заключенными были какие-то странные. Даже я, не зная человека, никогда не буду ему свистеть, как собаке. Никаких там дружеских отношений. Я смотрел на них и не понимал, как вообще так можно жить. Издеваться над людьми, как можно? Зачем? Хуже, чем осужденные. Чему там можно научиться, как издеваться над людьми? Человеку дают небольшую власть. Могут побить, могут собак натравить. Они стали к солдатам относиться, как к заключенным».

(Сергей Евтухов, бывший заключенный из того вагона)

В конце концов, заключенные все же были доставлены в колонию. Напоследок кое-кто из осужденных пожелал рядовому удачи. Сакалаускас, который последние двое суток был на ногах, только хмуро кивнул в ответ на пожелание удачи. Он уже понимал, что ему не дадут доехать до части живым.

Утром 23 февраля рядовые Джамалов и Манхуров попытались изнасиловать Сакалаускаса, но, по словам самого Артураса, у Джамалова случилось преждевременное семяизвержение, из-за чего они решили отложить изнасилование. К тому же в вагон зашел проводник, пошутил что-то по поводу литовца и предложил вернуться в купе, доиграть партию в карты. Проводник был не против происходящего, но настроение, так сказать, было испорчено. Напоследок двое парней макнули Артураса головой в унитаз и потребовали чистить нужник зубной щеткой до тех пор, пока они не вернуться и не закончат начатое.

Прямо перед Ленинградом меня разбудили и затащили в туалет и избили. Затем Манхуров держал меня, пока Джафаров пытался изнасиловать.