|
– Сейчас разберемся. Аникина, – вызвал он. – Тут я, – отозвалась уборщица. – Получите. – Дежурный по отделению являл собой воплощенное карающее правосудие. – Все поняли? – Поняла, поняла, – закивала Аникина, взяла бумажку и поспешила вон из отделения. Сучков неторопливо последовал за ней до ларьков «У Завена», где приобрел магарыч: два пластиковых стаканчика с водкой, известных в народе под названием «русский йогурт». Когда они вернулись, разбирательство с уроженкой Кавказа набирало силу. – Что значит «нэ прапысана»? – Женщина широко улыбнулась золотозубой улыбкой. – Я жи гава-рю: Плиханова; симнадцать. – Нет там таких, – хмурился Селезнев. – Прописана или проживаешь? – А что, какой такой разница? – Женщина сделала удивленное лицо. – Живу там. Какой такой прапыска? Я в этом не разбираюсь. Видишь, я женщина темная. – Она развела руками и снова ухмыльнулась без тени смущения. Кавказский акцент вдруг значительно уменьшился. – В первый раз в милиции. Не понимаю про такие тонкости: прописана, проживаю. – Она ехидно посмотрела на капитана: – Не женского ума это дело. Вот вы – мужчина, вы мне и объясните. – Ладно. – Капитан Селезнев махнул молодым милиционерам. – Вы идите, а я тут с ней разберусь. Туда сядь. – Он указал южанке на самую отдаленную из скамеек. – А ты сюда подойди, – махнул он Аникиной. Капитан Селезнев был доволен сегодняшним уловом. Смена скоро кончится, а он, как говорится, и сыт, и пьян, и нос в табаке. Немного подпортила утро эта убитая в электричке, но милиция есть милиция, и мент – он все-таки не дамский мастер. Кол Шакутин брел по вокзальной площади, не разбирая дороги. Все, все пропало. С тех пор как за долги он лишился квартиры, с ним не случалось такой беды. И надо же было оказаться таким лохом. Ведь сам все показал и рассказал. Что теперь делать… Вот тебе бананы, вот тебе и киви… Он остановился, тупо разглядывая вокзальные киоски. – Девочку не надо? – негромко произнес голос совсем рядом. Кол оглянулся. Перед ним стоял паренек в кожаной куртке. – Что? – переспросил Кол. – Девочку, говорю, не хочешь? – повторил парень чуть громче. Кол хотел было задать дурацкий вопрос «зачем?», но до него наконец дошло. – Нет. – Он махнул рукой. – Хорошие, на любой вкус, – не отставал парень, которому Кол казался перспективным клиентом. – Тут недалеко. Нимфетки. Скороспелки, – добавил он. – Да не надо мне никакой нимфетки! – громко сказал Кол. – Ты чего разорался. Козел! – прошипел парень и испарился. Через секунду Кол забыл о нем. Он отошел от ларьков и поплелся дальше. – Билет не нужен? – деловито спросил его второй парень, копия первого. – Какой билет? – машинально спросил Кол. – А какой надо? Купе? СВ? Любые направления. Только фамилию скажите. – Фамилию? – Кол все еще находился в ступоре, а потому соображал плоховато. – Ну да, – кивнул парень. – Вишь, сейчас, фамилию на билете пишут. – Что?! – заорал Кол и пристально уставился на перекупщика. – Ну конечно! Да! Ну верно! – Он хлопнул обалдевшего парня по плечу, резко повернулся и бросился бегом. – И чего недолеченных выпускают, – проворчал перекупщик. – Слышь, Серый, – окликнул его коллега, – говорят, новый Чикатило объявился. |
