Де Салье, привлеченный любопытством, слушал ее, как и остальные. «Странная женщина! — думал он. — Голос ее волнует меня, пробуждает в моем сердце забытые страдания… Мне хотелось бы видеть ее лицо…»

— Вы слышали, господа, — сказал регент, — что можете свободно спрашивать ясновидящую. Кто желает?

Конечно, желали многие, но никто не решался начать первым. В зале наступила тишина, к счастью, прерванная виконтом де Фан-Авеном, который, выступив вперед, сказал:

— Именем святой Анны я хочу спросить предсказательницу…

Послышался общий хохот.

«Все эти господа, — подумал Геркулес, приосанясь, — приходят в восторг, слушая меня… Стоит мне раскрыть рот, и все уже смеются!»

— Спрашивайте же, — велела Виола, — я буду отвечать.

— Ну, скажите мне поскорее, что я такое и что я думаю?

— Вы, — ответила Виола, — неотесанный дворянин, приехавший из своего захолустья со смешными претензиями…

Снова послышался взрыв хохота, громче прежнего.

— Разве вы не замечаете, что над вами все смеются? — сказал Геркулес, пожимая плечами. — Вы ни бельмеса не понимаете, моя милая! Я такой же предсказатель, как и вы!

— Я сказала вам, кто вы, виконт де Фан-Авен, — продолжала Виола, — теперь скажу, о чем вы думаете. Вы горько сожалеете об украденных у вас деньгах и вещах, а сделали это ловкие мошенники, которые над вами же посмеялись.

«Черт возьми, как она могла узнать об этом?» — подумал виконт.

— Узнав про кражу, нельзя ли вам будет также, сударыня, открыть и воров? — спросил ее регент.

— Да, конечно, — ответила Виола, — но только после нескольких кабалистических операций, которые укажут мне их лица и имена. Если вы прикажете, то я могу сделать это в вашем присутствии, ваше высочество.

— Нет, я сам задам вам несколько вопросов, — возразил Филипп. — Я подвергну ваше знание испытанию совсем другого рода.

— Не ошибся ли я, сударыня, так ли я понял? — спросил герцог де Ришелье. — Вы сказали, что можете узнать имена неизвестных вам лиц?…

— Да!

— Я не верю вам и объявляю, что это невозможно.

— Я того же мнения, — подтвердил де Фаржи. — Кто хочет доказать многое, тот не докажет ничего! Вы желали найти неверующих, мы объявляем себя таковыми ими…

— Тем лучше! Вы сомневаетесь во мне? Допускаете пределы в моих познаниях? Мне стоит сказать лишь два слова, и ваши сомнения разлетятся в прах…

— Два слова, — повторил Ришелье с улыбкой, — скажите их, сударыня! Произнесите же их!…

— Должна ли я произнести громко, господин герцог, имя одной высокопоставленной дамы? Говорить ли мне про трубу одного камина?…

— Молчите! — с ужасом прервал ее Ришелье.

— Хорошо, теперь вы верите! А вам, господин де Фаржи, не напомнить ли содержание одного письма из Испании! — И, подойдя к нему, Виола тихо прибавила: — Берегитесь… Остерегайтесь аль-Берони… Вы рискуете своей головой, играя в эту игру…

— Ради Бога, замолчите, сударыня! — прошептал де Фаржи, побледнев.

«Она и вправду колдунья! — подумал виконт. — Даже дрожь пробирает! Бр-р!…»

В это время Виола Рени подошла прямо к де Салье. Маркиз вздрогнул.

— А вы, господин маркиз, — сказала она ему, — не желаете ли вы спросить меня о чем-нибудь?

— Нет, не желаю.