Биение всё громче отдавалось в ушах, а тень приблизилась к кораблю, и Гарион с трудом различил очертания маленькой лодки и услышал плеск вёсел.

Гребец повернул голову; юноша узнал Силка. Лицо драснийца было серым от пепла; по щекам текли струйки пота На корме сидел господин Волк в тёмном плаще с капюшоном.

— ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, БЕЛГАРАТ, — приветствовал бесстрастный голос.

— КТО ЭТО? — прозвучал в мозгу Гариона испуганный голос Волка. — ТЫ, БЕЛГАРИОН?

— НЕ СОВСЕМ. ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, ПОКА НЕТ, НО МЫ ПОСТЕПЕННО СБЛИЖАЕМСЯ ДРУГ С ДРУГОМ!

— А Я-ТО УДИВЛЯЛСЯ, КТО ТАК ШУМИТ.

— ИНОГДА ОН СЛИШКОМ УСЕРДСТВУЕТ. НИЧЕГО, ЕЩЁ НАУЧИТСЯ.

Тут кто-то из матросов, собравшихся вокруг Бэйрека, заметив лодку, окликнул остальных, и все столпились у поручня, разглядывая утлое судёнышко.

На палубе, привлечённая суматохой, появилась тётя Пол.

— Долго тебя не было! — окликнула она.

— Слишком много всего случилось, — отозвался старик.

Откинув капюшон, он отряхнул с плаща серый порошок. Только сейчас Гарион заметил, что рука Волка висит на грязной перевязи.

— Что с твоей рукой? — спросила тётя Пол.

— Я предпочёл бы не говорить об этом.

Щеку Волка пересекала уродливая царапина, а глаза горели плохо скрытым гневом.

Силк, с ехидной улыбкой на вымазанном пеплом лице, ловко подогнал лодку к самому борту.

— Думаю, ничто на свете не заставит тебя придержать язык, — раздражённо обратился Волк к коротышке.

— Неужели я осмелился бы хоть что-то сказать, о могущественный чародей? — издевательски ответил Силк, притворно-невинно вытаращив узенькие глазки.

— Лучше помоги подняться на борт, — угрюмо проворчал Волк с видом смертельно оскорблённого человека.

— Как скажешь, о древнейший, — кивнул Силк, явно пытаясь удержаться от смеха, и, подхватив старика, помог перебраться через поручень.

— Уходим отсюда, — коротко велел господин Волк капитану Грелдику.

— Куда именно, господин Белгарат? — осторожно спросил тот, явно опасаясь окончательно вывести Волка из равновесия.

Волк хмуро уставился на него.

— Вверх или вниз по течению? — умиротворяюще пояснил Грелдик.

— Конечно, вверх, — огрызнулся Волк.

— Ну откуда я мог знать? — пожаловался Грелдик тёте Пол и, отвернувшись, сердито бросил несколько отрывистых команд.

На лице тёти Пол отражалась причудливая смесь облегчения и любопытства.

— Уверена, что твой рассказ будет поистине обворожительным, отец, — объявила она, наблюдая, с каким трудом матросы поднимают тяжёлый якорь. — Просто не в силах дождаться, пока услышу его!

— Я вполне могу обойтись без твоего сарказма, Пол, — заметил Волк. — И без того сегодня ни в чём не везёт! Попытайся проявить хоть немного деликатности!

Услышав это, Силк, как раз перебиравшийся через поручень, наконец не выдержал и мешком свалился на палубу, корчась от смеха.

Волк уставился на своего веселящегося спутника с такой глубокой обидой, так оскорблённо, что Гарион постарался отвернуться.

Матросы Грелдика уселись за вёсла и начали разворачивать судно поперёк течения.

— Что случилось с твоей рукой, отец? — спросила тётя Пол, не сводя с Волка пронзительного взгляда; тон ясно указывал, что она не собирается ни на минуту откладывать разговор на столь щекотливую тему.

— Сломал, — коротко бросил Волк.

— Как же это вышло?

— Глупая случайность, Пол.