— Так это был ты? — охнул Тир, неожиданно припомнив пригрезившееся ему видение.

Вал смущенно кашлянул.

— Ну… там тебе показалось… от слабости, что ли? Да, каюсь, не сдержался, когда увидел, как ты поплыл после единения. Высунулся разок, чтобы помочь, а тебе как раз в этот момент приспичило повернуться!

— Но я же маму видел!

— Кхе. Маму, не маму, но меня точно видел. Я даже испугался, что крикнешь во все горло и всю малину мне испортишь. А ты меня сразу «мамой» назвал. Я так удивился, что даже растерялся! Некстати подумал о Белке, вспомнил ее лицо и… Короче, когда осознал, на кого с перепугу стал похож, то едва сам не заорал!

Таррэн отвернулся, пряча улыбку. Дети, представив сурового опекуна в таком виде, хихикнули. Белка неожиданно покачала головой, а Шранк злорадно потер ладони, всем своим видом говоря: «Вот как? Ну ты и попал, напарничек!»

Валлин, к счастью, не заметил зверского выражения его лица. Только вздохнул еще тяжелее и сконфуженно развел руками.

— Не смешно, между прочим. Я, как себя в озере увидел, улепетывал оттуда с такой скоростью, что только пятки сверкали. По дороге наткнулся на какого-то эльфа… и вот тогда меня осенило, в чем фокус и каким образом можно стать похожим на кого-то другого. Не силен я в магии, но, думаю, кровь мимикра что-то со мной сотворила. Амулет Робсила позволял наводить только одну личину — рыжую, но, когда он сломался, а наша кровь смешалась, эта особенность стала значительно интереснее.

— Да-а, — присвистнула Белка. — Получается, ты у нас почище Карраша теперь будешь личины менять? Крови тебе, похоже, не надо. Только взглянуть разок или коснуться… скажи кто, не поверила бы! Когда я в твои зенки заглянула и увидела там знакомое выражение… подумала, брежу. Но запах, к счастью, не подделаешь. А пахнет от тебя и сейчас…

— Не продолжай, — подозрительно серьезно попросил Шранк. — Не стоит травмировать нежные детские разумы такими жуткими подробностями.

Вал зло на него покосился.

— С кем поведешься, так тебе и надо, — невозмутимо выдал воевода, и бывший ланниец сердито сплюнул.

— Сволочь. Я, между прочим, за последнюю неделю в кого только не перевоплощался. Но, как выяснилось, личина Аттариса самая удачная — хранителей пускают везде и без всяких вопросов. Так что вчера я нашел нашего общего знакомого, огрел кулаком по затылку, связал получше и упрятал в ближайший шкаф, чтобы не вылез, когда не надо. А потом пришел в тронный зал, полагая, что именно там все и решится. — Вал нехорошо покосился в сторону напарника и мстительно добавил: — Как оказалось, правильно пришел — Шранку вечно приходится спину прикрывать, чтобы не пырнули ненароком.

Воевода едва не упал от такой наглости, но дружный хохот вынудил его ненадолго отложить кровожадные планы в отношении дурного напарника.

— Ладно, Вал, а в чем проблема-то? — отсмеявшись, спросила Белка. — Чего ты такой несчастный?

— А в том, что я могу перекинуться только в того, кого вижу и кого успел когда-нибудь коснуться. Но обратно… обратно-то не получается! Представляешь, какое гадство! Каррашу что — он привычный, а я совсем с ума схожу! Что мне делать?! Как теперь свою любимую морду вернуть?!

Шранк неприлично хохотнул:

— Ну все, рыжий: быть тебе до гроба с длинными ушами!

— Хватит ржать! Мне ж на самом деле в себя не перекинуться! Что я отцу скажу? Кто мне поверит?

— Вал, — подозрительно серьезно спросил Таррэн, — а ты в зеркало не пробовал смотреться?

— Чего? — застыл рыжий, когда по комнате прошла вторая волна восторженного смеха.