.. современному человеку важнее не память, а умение ассоциировать, оперировать данными... Он же все повторил как попугай!
Девушка закусила губу, задумалась. Сотрудники, что торчали возле игрового компьютера, постепенно разбрелись по местам. Кася сменила программу, нашла и привела варвара:
- Попробуй еще раз? Теперь «муравья» должен поймать «паук»!
Влад пристально посмотрел ей в глаза, помедлил, словно прислушиваясь. Четко вырезанные ноздри красиво раздулись. «Паук» на экране начал приближаться к «муравью», но тот ускользал, «паук» же двигался хаотично. Вскоре в его прыжках наметилась последовательность, он теснил «муравья», прижимал к стене, наконец загнал в угол...
Кася и Глеб затаили дыхание. Ноздри варвара расширились, затрепетали. «Паук» сделал еще пару прыжков, вдруг промахнулся в прыжке, упал с ветки. Время просрочил, его отбросило к началу игры.
Кася разочарованно вздохнула. Вначале желала неудачи надменному дикарю, потом отчаянно болела за него, такого беззащитного и одинокого на огромной Станции, заполненной компьютерами, приборами, промышленными установками. Она даже дыхание затаила, когда «пауку» осталось один-два прыжка. Дубов посматривал с удивлением.
Варвар еще несколько минут гонял «паука» на экране, но «муравей» ускользал, и Влад опять потерял интерес к игре.
К концу дня он наткнулся на ключ, позволяющий подключаться к банку данных. Весь вечер тыкал пальцем, не сводил глаз с экрана - там сменялись картины, чертежи, графики, статистические данные, топографические карты. Глеб был доволен: чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не слонялось по станции, пугая развитой фигурой и свирепым видом. Зато Касю это бесило. Сидит как богомол в засаде, забавляется сменой цветных пятен. Или считает себя великим магом?
- Что ты видишь? - спросила она наконец.
Ей показалось, что дикарь прислушивается к чему-то, прежде чем ответить.
- Интересно. Очень.
- Ты хоть понимаешь, что видишь?
С легкой усмешкой, которая выводила девушку из себя, он откровенно разглядывал ее:
- Нет.
- Тогда зачем?
- А ты всегда смотришь на то, что уже знаешь?
В словах Влада почудилась усмешка, хотя глаза, синие голубые озера, говорили о другом: они были чистыми, честными. К щекам Каси почему-то прилила кровь. Сам кажется прост, но вопросы задает такие, что сразу ответить на них непросто.
Головастик, следуя инстинкту, начал таскать на Станцию добычу. Места были ягодные, и могучий ксеркс через каждые две-три минуты появлялся перед дверью. Его шарахались: в мощных жвалах обычно трепыхался зверь покрупнее самого дима. Иной раз оставлял добычу прямо в коридоре, торопливо убегал за следующей. Сотрудники в панике разбегались - полузадушенная добыча начинала метаться, биться о стены, громить станцию изнутри.
- Что делать, - говорил Дубов нервно, - муравьи - коллективисты. Пытается накормить всех. Увидел, что запасиков у нас тю-тю...
- Как это тю-тю? - обиделся Семен, он по совместительству заведовал и продовольствием. - Странно от вас такое слышать, Глеб Иванович! Еды на три месяца, не меньше!
- Но на зиму не хватит? Так чего хотите от бедного зверя? Торопится заполнить до холодов все кладовки.
- Бедный, - съязвила Кася. Ее плечики зябко передернулись. - Совсем несчастненький! А мы тогда кто? Иван Иванович, что будем делать с поисками?
Они собрались в кабинете Соколова. |