Доктор поправил очки и понимающе кивнул.

– Неподалеку отсюда живет лесник, великий знаток трав и животных, чудесный человек. Я гощу у него по субботам и воскресеньям… Поехали к нему, позавтракаем вместе и вместе прикинем, что и как…

Это было бы неплохо – посидеть в теплом доме и съесть чего‑нибудь домашнего. И доктор, несмотря на странности, вызывал доверие, но все‑таки Иосиф решил проявить осторожность: люди случаются всякие, иные способны ловко прикидываться друзьями…

– Лучше позавтракаем здесь.

Доктор пожал плечами.

– Пожалуй, ты прав… Что ж, у меня тоже найдется кое‑какая еда. Я стал весьма практичным человеком. Жизнь научила многому. Порою выходишь из дома всего на десять минут, а можешь исчезнуть на годы…

Туман рассеивался. Все теплее светило солнце. Возле шалаша, под соснами, доктор расстелил плащ‑палатку, достал из рюкзака термос с горячим молоком, хлеб и жареную колбасу с пахучим тмином.

– Угощение лесника, – объяснил доктор. – Вот здесь, в банке, вареные бобы с салом и целебными приправами. Попробуй.

Вкуснее всего были бобы. Прямо таяли во рту.

– Многовато перца, пощипывает.

– Это хорошо, – доктор с аппетитом жевал хлеб, поглядывая в небо. – Перец – в меру, конечно, – дезинфицирует и оживляет ткани. Больше всего он полезен после легкой тепловой обработки – с яблоками или со свеклой… Когда тебе понадобится постигать искусство питания, первооснову здоровья, начинай с сочетаемости элементов. В ней – главный секрет… Мудрецы, жившие у нас в России, да и те, что жили в Китае или в Персии, открыли поразительные тайны. Можно съедать в три раза меньше, но при этом в два раза эффективнее для организма. Правда, организм организму рознь. У каждого свое состояние и свои особенности обмена. Одному довольно меда и ореха, другому кусочка сушеного мяса и глотка винного уксуса, третий требует родниковой воды, кукурузной лепешки и печеной репы… Но главное при любом состоянии – духовное равновесие, способность к периодической внутренней концентрации, а затем к расслаблению и отдыху. Среди древних римлян ходила поговорка: semper idem – всегда одно и то же. Ее приписывают Цицерону, но Цицерон только извратил смысл мудрости. Утратив умение предков уравновешивать страсти, создавать внутренний покой тела и духа, римские сановники, следуя советам шарлатанов, пытались сохранять одно и то же выражение лица. Такая примитивная невозмутимость считалась у них достоинством… Люблю знание как душу Природы, ненавижу знание как конторские счеты и пуще всего презираю выдрессированных наукой… Окрыляет не знание как таковое, окрыляет зрячая душа. Ее свет – не от вспышки пороха, но от сияния цветов, от прозрачности волны, от смеха глаз…

3

Слушая доктора, Иосиф проникался к нему все большим доверием. После завтрака сказал:

– Вы спрашивали, что окончательно рассорило моих родителей? Преглупейший случай.

– Не сомневаюсь, что преглупейший. Поверь, мой друг, не только простые люди, но и великие вожди, и великие государства терпели поражения, придавая важное значение самым обыкновенным глупостям. Из этого следует, между прочим, что люди должны очень серьезно воспринимать глупости. Но люди слишком высокомерны, предпочитают рассуждать об умных вещах, ничего не смысля в глупостях. В результате – делают уступки именно глупостям… Бьюсь об заклад, твоя мать страдает от какого‑то хронического недуга, а твой отец не торопится возвращаться домой.

– Да, у нее больна печень. Она часто не в духе.

– Ей кажется, что отец приносит не все деньги?

– Откуда вы знаете?

– Поживи с мое, – вздохнул доктор, – узнаешь больше.