— Вы действовали с похвальной быстротой.

— В подобных обстоятельствах любой поступил бы так же. Вы уже выздоровели?

— Совершенно. Если не считать нескольких растянутых мышц. Примерно через неделю, мне сказали, все пройдет. А пока я ковыляю с тросточкой.

Я посмотрела на его руку с нефритовой печаткой на мизинце, лежавшую на костяной рукоятке трости. Обручального кольца, как это было принято у мужчин во Франции, он не носил. Было ли это пренебрежением условностями или чем-то более значительным?

Он взглянул на меня:

— Вы выглядите… такой довольной, мадемуазель Лоусон.

Я испугалась. Интересно, насколько я выдала свои чувства.

Ну, теперь-то я никоим образом не покажу, что мне есть что скрывать.

— Чудесный вид, — быстро промолвила я. — Теплое солнце… цветы, фонтан… все очень красиво. Кто не был бы доволен в таком саду? А что это за статуя посреди пруда?

— Персей, спасающий Андромеду. Интересная скульптура. Вам стоит рассмотреть ее поближе. Работа скульптора, которого один из моих предков привез в замок около двухсот лет назад. Я думаю, вам она особенно понравится.

— Почему?

— Вы мне представляетесь женщиной-Персеем, спасающей искусство от дракона разрушения, старения, вандализма и так далее.

— Какая поэтическая аллегория. Вы удивляете меня.

— Я не такой невежественный человек, каким вы меня себе представляете. Когда вы мне дадите еще несколько уроков в галерее, я стану еще умнее. Вот посмотрите.

— Я уверена, вам не захочется приобретать знания, которые вам не пригодятся.

— Я всегда думал, что любое знание может пригодиться.

— Некоторые знания пригодятся больше, некоторые меньше — все познать невозможно; и забивая себе голову тем, что не имеет практического значения, мы впустую тратим время…

Он пожал плечами и улыбнулся. А я продолжала:

— И полезно было бы узнать, кто виновен в несчастном случае в лесу.

— Вы так думаете?

— Конечно. Что, если это повторится?

— Ну, в таком случае исход может быть более трагичным… или счастливым, конечно. В зависимости от того, как вы на это посмотрите.

— Странная у вас точка зрения. Кажется, вас совершенно не беспокоит, что тот, кто на вас покушался, до сих пор не найден.

— Дорогая мадемуазель Лоусон, было проведено тщательное расследование. Опознать пулю не так легко, как вы предполагаете. Почти в каждом доме есть ружье — в окрестностях полным-полно зайцев, они наносят заметный ущерб посевам. К тому же, это ценная дичь, и местные жители не прочь поохотиться на них.

— Ну тогда, если кто-то охотился на зайца, почему он не пришел и не признался, что это был несчастный случай?

— Что?! И это после того, как он застрелил мою лошадь?

— Итак, кто-то охотился в лесу, пуля попала в дерево, а потом убила лошадь. Разве тот человек с ружьем не знал о том, что вы прогуливаетесь в роще?

— Предположим, он… или она… не знал.

— Значит, вы придерживаетесь версии, что все это произошло непреднамеренно?

— Почему бы и нет? Это ведь разумная версия.

— Это удобная версия, но я никогда не думала, что вы из тех, кто принимает версию только потому, что она удобна.

— Возможно, когда вы узнаете меня получше, вы измените свое мнение, — он улыбался, глядя на меня. — Здесь действительно очень приятно. Надеюсь, у вас не было других планов. Если нет, может быть, вы останетесь, и мы немного поговорим.

Потом я провожу вас к пруду и вы поближе рассмотрите Персея. Это действительно маленький шедевр. На его лице выражение необыкновенной решимости. Конечно, он решил победить чудовище.