— Это имя такое или прозвище? — недоверчиво поинтересовалась Ласка. Ей никак не удавалось заглянуть в глаза собеседника — тот сидел совсем рядом, но спутанные волосы и тень от капюшона скрывали верхнюю часть лица.

— Это я, — усмехнулся незнакомец. — Имя, прозвище — какая разница… Ну, а ты? С кем свела меня судьба в этом негостеприимном краю?

— Ласка, — буркнула девушка. — Зверь такой есть, знаешь? Ласка Светлова.

— Забавно… — протянул Озорник. — Готов поспорить, что твои отец или мать были родом из Снежной Страны — там не редкость подобные имена: Горностай, Волк, Куропатка… А тебя в детстве наверняка звали Маленькая Ласка; до Ласки ты сократила уже сама. Постой-ка… Скорее всего, местной была твоя мать — отец-то из военных Крепости, верно? Чтобы девушке дозволено было надеть форму и взять в руки оружие, случай небывалый. Своего рода признание заслуг. Его заслуг. Возможно даже, он погиб; если так — наверняка геройски, исполняя свой долг. И гарнизон Крепости сделался для тебя новой семьей.

Ласка поперхнулась. Этот донельзя странный тип по одному только имени смог узнать историю всей ее жизни! И все это — путем простейших рассуждений.

— Ты что же, про любого можешь так… угадать? — глуповато спросила девушка.

Озорник внезапно расхохотался.

— Нет, конечно! Но с тобой я попал в точку, верно? Судя по изумленному выражению твоего милого личика. Ты только не сердись, — торопливо добавил он. — Манеры мои, увы, оставляют желать лучшего. Я слишком долго путешествую по негостеприимной земле Сиберии и успел отвыкнуть от так называемой цивилизации. Видишь ли, я ученый, исследователь. И подобного рода умозаключения составляют часть моей работы.

— Значит, путешествуешь? — Ласке показалось, что она поймала собеседника на лжи. — Наверное, кочуешь с каким-нибудь племенем?

— Нет, я, как бы это сказать, — сам по себе.

— Тогда почему ты до сих пор жив?! — резко спросила девушка. — Люди снегов имеют привычку обращать чужаков в рабство! А если они окажутся хорошими воинами, тем хуже — их смерть будет долгой и страшной… По этим законам живут все племена Снежной Страны!

— В общем, ты права, так и есть, — кивнул Озорник. — Но со мной особый случай… Меня они считают не человеком, а кем-то вроде духа.

— Да ну? С чего бы это? — недоверчиво усмехнулась девушка.

Озорник снял капюшон и откинул со лба спутанные волосы. Ласка невольно отшатнулась: левый глаз его был угольно-черным, без белка и радужки; и там, в бездонной глубине, фосфоресцировал бледно-зеленым огнем непонятный знак: то ли буква, то ли иероглиф…

— Стекляшка. — Озорник тряхнул головой, и спутанные волосы вновь закрыли жуткое зрелище. — Но на неподготовленных производит весьма угнетающее впечатление. Чего уж говорить о суеверных дикарях…

— Теперь я вижу: ты свое прозвище получил недаром… — протянула девушка.

Озорник рассмеялся:

— Есть такое дело! Ладно, надо бы заняться транспортом.

«Каким транспортом?» — удивилась Ласка. Озорник поднял «летучую мышь», шагнул в глубь пещеры — и то, что прежде казалось девушке бесформенным нагромождением камней, внезапно обрело черты.