Энджи выключила магнитофон.

— Анекдоты, как в тридцатых годах. — Джонас отпил бербона. — Говорят, она в свое время работала стриптизершей. Полагаю, так оно и было.

Бен кивнул:

— Вы хотите, чтобы эти материалы попали в прессу?

— Именно так.

— Хорошо, Джонас. Мне это под силу.

— Только будь осторожен, Бен. Породнившись с нашей семьей, ты вступил в армию, для которой война никогда не кончается.

4

— Черт побери! Черт побери!

Джимми Хоффа лупил кулаком по столу в ресторане клуба частного аэродрома. В зале они сидели втроем, Хоффа, Джон Стефано и Моррис Чандлер, так что взрыв эмоций Хоффы не привлек чьего-либо внимания. За исключением разве что проститутки, в одиночестве коротающей время у стойки.

— Ты же знал, что Корды мерзавцы, — заметил Чандлер.

— А я кто? Тоже не ангел. Или выдумаете, что у меня растут крылышки?

— Едва ли, — сухо ответил Стефано.

— Так почему я должен бояться этих мерзавцев? Клянусь Богом, я вырос на улице! И сам пробивался наверх. Мой папашка не оставил мне ни цента. Не мог оставить. Мне ничего не приносили на блюдечке с голубой каемкой. А вам?

Чандлер покачал головой:

— Я не съел и крошки хлеба, не заработанной собственными руками.

Настроение Хоффы круто переменилось. Он заулыбался:

— Работал ты не столько руками, сколько головой. Знаю я, чем ты занимался.

— Достаточно, парни, — вмешался Стефано. — Самолет только что приземлился. Возможно, прилетел тот человек, которого мы ждем. Сваливай, Мори. Я хочу сказать, тебе пора идти. Ты не должен его видеть.

Чандлер пожал плечами. Допил содержимое стакана и встал.

— Я уже ушел. Удачи вам.

Пять минут спустя в зал вошел мужчина, на лице которого читалась вселенская грусть.

— Это Мальдитеста. — Стефано кивнул в сторону двери. — Выбирай слова, когда будешь с ним говорить.

Никто, за исключением одного или двух донов, не знал настоящего имени Мальдитесты. На уличном жаргоне «вызвать головную боль» означало убийство выстрелом в голову. На итальянском словосочетание «головная боль» писалось как «mal di testa». Эти три слова и образовали псевдоним, закрепившийся за этим человеком после того, как он убил троих или четверых выстрелом в голову. В пятьдесят с небольшим лет Мальдитеста остался стройным, подтянутым, широкоплечим, а седина лишь тронула виски его густых волос. Из-под тяжелых век смотрели грустные карие глаза. Длинный плащ помялся, словно Мальдитеста просидел в нем от взлета до посадки. Войдя в ресторан, не снял он и коричневую шляпу.

По пути к столику, за которым сидели Стефано и Хоффа, он остановился у стойки, выслушал обратившуюся к нему проститутку. По ее улыбке Хоффа и Стефано поняли, что он согласился пообщаться с ней в удобное ему время.

Мужчины встали, чтобы пожать руку наемному убийце.

— Я рад, что вы здесь, — начал Хоффа. — Вы говорили с доном Карло?

— Не спрашивайте, с кем я говорил, — ответил Мальдитеста. — Я никому не скажу и о нашем разговоре.

Хоффа пронзил Мальдитесту суровым взглядом, но с тем же успехом он мог смотреть на дерево, реакции не последовало. Мальдитеста по праву считался одним из лучших профессионалов.