– Ищете Салли?

Майрон обернулся. Бродяга из закусочной. Он сидел на тротуаре, привалившись спиной к кирпичной стене дома. В руке торчал пустой пластмассовый стаканчик из-под кофе. Попрошайка.

– Вы ее знаете?

– Мы с ней… – Мужчина подмигнул и скрестил два пальца. – Кстати, познакомились как раз из-за этого чертового телефона.

– Неужели?

Бродяга оперся на стену и встал. Растительность на его лице еще не тянула на бороду, но уже не могла сойти за простую щетину. Ее белесый цвет составлял странный контраст с черной как смоль длинной шевелюрой.

– Салли пользовалась моим телефоном. А меня это жутко раздражало.

– Вашим телефоном?

– Ну да, тем, что за кухней, – кивнул он, облизывая губы. – У задней двери. Я частенько слоняюсь на заднем дворе и слышу, когда он звонит. Можно сказать, это мой рабочий телефон.

Майрон не понимал, сколько ему лет. Лицо казалось почти мальчишеским, но кожа была темной и загрубевшей – не то от возраста, не то от бездомной жизни. Когда он улыбнулся, во рту обнаружилась нехватка двух зубов. Майрон вспомнил старую рождественскую песенку: «Все, что я хочу на Рождество, – это два моих передних зуба». Забавно. Малыш просит не игрушки, не приставку «Сега». Только свои зубки. Бескорыстие младенца.

– Раньше я пользовался мобильником, – продолжил мужчина. – Точнее, целыми двумя. Но у меня их сперли. К тому же они чертовски плохо ловят связь, особенно рядом с большими зданиями. Да и прослушивать их проще простого. А я люблю секретность. Везде одни шпионы. Не говоря уже про то, что с этой техникой можно запросто заработать опухоль мозгов. Электрические волны и все такое. Представь – опухоль величиной с бейсбольный мяч.

Майрон слушал его с бесстрастным видом.

– Угу.

Еще один любить вешать лапшу на уши.

– Короче, Салли тоже стала по нему звонить. Меня это здорово бесило. В конце концов, я бизнесмен. Мне звонят важные люди. А тут на тебе – линия занята. Разве я не прав?

– Еще бы!

– Между прочим, я голливудский сценарист. – Он протянул руку. – Норман Лавенстайн.

Майрон пытался вспомнить, как он представился Гектору.

– Берни Уорли.

– Рад знакомству, Берни.

– Значит, вы знаете, где живет Салли?

– Конечно. Мы с ней… – Норман Лавенстайн снова скрестил пальцы.

– Да, я уже понял. Так где она живет?

Бродяга наморщил лоб и поскреб пальцем по щеке.

– Вообще-то я плохо помню адреса, – признался он. – Но могу тебя туда сводить, если желаешь.

Майрон задумался, стоит ли тратить время попусту.

– Тебя это не затруднит?

– Нисколько. Пойдем.

– Куда идти?

– В подземку, на ветку «А», – ответил Норман. – И дальше на Сто двадцать пятую улицу.

Они направились к метро.

– Ты часто ходишь в кино, Берни? – спросил бродяга.

– Иногда.

– Давай я расскажу тебе, как делаются фильмы, – продолжил Норман, заметно оживившись. – Знаешь, там совсем не такой шик-блеск, как все говорят. На самом деле это жуткая грызня. Интриги, куча денег, громкая слава, успех… Люди начинают сходить с ума, понимаешь? Я сейчас как раз пишу одну вещь для «Парамаунт».