«Ты же все равно не стал бы возражать, реши я привезти сюда Карен, — сказал Фоули прошлым вечером. — Извини, что вел себя, как последняя сволочь. Думаю, все уже прошло».

«Может быть, и меня бы так развезло, будь я на твоем месте, — махнул рукой Бадди. — Мужик, что я не понимаю — первая девушка за пять месяцев, к тому же от нее приятно пахло…»

Всю ночь и следующий день Фоули вспоминал ее: в свете фар, перед тем как они запихнули ее в багажник; ее лицо; как она вылезала из багажника, сначала длинные ножки, потом все остальное; ее силуэт в профиль, когда она стояла на дороге в обтягивающей короткой юбке; вид сзади, совсем близко, когда они взбирались на насыпь. Эти изображения постоянно возникали в его голове, и он наслаждался, мысленно их рассматривая. В сексуальном плане он о ней не думал, ни разу не представил ее голой и не задумался, какие волосы растут у нее между ног. Он помнил прикосновения к ней, свою ладонь на ее руке, на ее бедре, чуть ниже задравшейся юбки. Слышал ее голос. «Вы так знамениты?» «Шутите?» И потом, когда вылезала из багажника: «Твоя взяла, Джек». Он проигрывал в голове эти фразы снова и снова. «Бадди? Его в самом деле так зовут?» Это когда он лажанулся и сказал, что Бадди ведет машину. Слишком много болтал. Потом он еще попытался исправить положение, сказал, мол, да, именно так и зовут. Что еще он ей наболтал? Карен ловила каждое его слово. Все время была начеку. Она гораздо умнее его, умнее, чем Глен, этот мальчик из колледжа. Конечно, это она уболтала Глена уехать. Он так долго ждал на обочине, весь издрожался от страха. Но не может же она до сих пор быть с Гленом. Или может? Если бы его взяли, об этом обязательно рассказали бы в газетах. А если она его не арестовала — что же произошло?

Бадди отсутствовал недолго. Вышел на балкон, где наслаждался солнцем Фоули, и опустился в один из пластмассовых шезлонгов.

— Я позвонил Глену, но услышал только автоответчик, который попросил меня оставить сообщение. Ничего не стал оставлять.

— Я бы тоже не стал. Не люблю разговаривать с пустым местом. Как насчет службы исполнителей?

— Спросил, есть ли Карен, и услышал, что она в отпуске, будет только на следующей неделе.

— В последний раз мы ее видели в машине на автостраде, а на следующий день она уже в отпуске. Откуда-то я знал, что ее не будет на работе.

— Ты слишком много думаешь. И вообще, ты соображаешь, что творишь? Ты волнуешься о человеке, работающем на органы. Хочешь посидеть и выпить коктейль с девушкой, которая пыталась тебя пристрелить. Доходит, на что я намекаю?

— Не нужно было тебя впутывать, — вздохнул Фоули.

— У меня своя голова на плечах. Слушай, тебе на Багамы хочется или как? Нужно решать, куда мы двинем дальше.

Предложение имело смысл, и Фоули кивнул:

— Давай смотаемся для смены обстановки. Денег хватит… Тридцать семь восемьдесят — не так уж плохо. В банке я сказал, что парень, беседующий с менеджером, — мой сообщник.