Окрыленный ее откликом, я хотел было взобраться сверху, но Яна меня опередила. Вырвалась из моих объятий, с неожиданной силой толкнула в грудь. И когда я распластался на спине, взгромоздилась сверху. Контуры наших тел совпали, образуя что-то новое… цельное. Яна потерлась об меня, как кошка. Лизнула губы. В какой-то момент мы поменялись ролями. Теперь она командовала парадом. И мне это, мать его, нравилось!

Я потянулся руками к ее рубашке, но она не дала мне прервать свой бенефис. Обхватила руками мои даже теперь слишком широкие для ее ладоней запястья и запрокинула руки за голову. Выпрямилась на мне, оказавшись в позе наездницы, и провокационным порочным движением языка облизала губы.

— Сдохнуть можно, — прокомментировал ситуацию я.

Яна удивленно на меня уставилась. Я так и думал… Она даже не отдавала отчета своим действиям. Не осознавала собственной чувственности. И все, что она вытворяла сейчас — шло у нее изнутри. Яська не играла и не старалась произвести впечатление. Она, как и я сам, просто наслаждалась происходящим.

И это, бл*дь, убивало меня. Убивало… Заводило так, что яйца поджимались, и член ныл, скованный плотной джинсой.

— Так ты сделаешь что-нибудь с этим? — не выдержал я, подкинув бедра так, что Яна подпрыгнула. Ее дыхание сбилось, глаза широко распахнулись, и некоторое время она тупила, разглядывая меня так, будто видела в первый раз. А потом дошло. Я уловил этот момент. Когда синь ее глаз заволокла чувственная поволока. Будто дымка опустилась на озерную гладь. Руки, которыми она все еще удерживала мои запястья над головой, покрылись мурашками… Она медленно опустила веки и качнулась на мне. Раз… другой…

— Яна… — предупреждающе рыкнул я, хотя никаких рычащих звуков в ее имени не было вовсе.

Й-а-а-анаааа. Яночка… Яська… Сделай же что-нибудь!

И она сделала. Отпустила мои ладони. Дрожащими пальцами коснулась верхней пуговицы на моей рубашке, расстегнула и тронула ртом открывшуюся ее взгляду кожу. Прямо там, где, будто спятив, отчаянно бился пульс. А потом снова поерзала на моем члене.

Это было пыткой. Да-да, чертовой пыткой. Наверное, в прошлой жизни, жизни ведьмы или колдуньи, (черт его знает, кем там она была в прошлых жизнях!), Яська здорово поднаторела в этом вопросе. Так издеваться над мужиком — это надо уметь. Я терял остатки терпения. А она расстегивала пуговицу за пуговицей, целуя меня и лаская, сползала вниз по моим ногам, и все, что я мог, так это комкать в руках спальник и разглядывать колеблющиеся на оранжевом нейлоне палатки тени, потому что вида губ Яськи у собственного члена я бы просто не вынес.

Но, наконец, с рубашкой было покончено. Я сглотнул, выждал несколько долгих секунд, в течение которых ничего не происходило, и все же скосил взгляд вниз. Оседлав мои колени, Яна пялилась на бугор в моих штанах. Я выругался и потянулся к ремню, уже не надеясь, что она сама на это решится. Но я ошибся. Мое движение как будто вывело Яську из транса. Она дернулась вперед, отбросила мои руки и, закусив губу, сама щелкнула пряжкой.

Окей. Пять балов за смелость. И снова двойка за последующую медлительность! Да что ж такое?!

Глаза в глаза. Пока она трясущейся рукой расстегивала болт на джинсах и тянула собачку молнии вниз. Ну, наконец-то… свобода. Я втянул воздух сквозь стиснутые зубы и чуть приподнялся на локтях. Да так и замер, не в силах вытолкнуть его обратно, наблюдая за тем, как Яна высвобождает моего парня из боксеров.

— О мой бог… — прошептала она, зачарованно меня касаясь, и тут же с хриплым смешком объяснила свою молитву. — Никак не привыкну, что ты такой…

Яна сжала пальцы на моем стволе, сдвинула кожу и размазала капельку смазки по набухшей головке.