– Спасибо, папа. – Фэнси взяла ложку и зачерпнула суп. Отец пошел к двери.

– Степан – хороший человек. Думаю, он поймет тебя.

Он никогда не поймет ее, проживи еще хоть сто лет.

Как лучше всего сказать Фэнси, что она больше не будет петь в опере? Кажется, в этом братья ему не помогут. А значит, нужно тянуть время. Иногда лучшее действие – бездействие. По крайней мере до свадьбы.

Зачем Фэнси эта опера? У нее есть он. У нее есть его любовь. Есть ребенок, растущий у нее в животе. Чего еще она может желать?

Степан вошел в привилегированный клуб «Уайтс» и увидел своих братьев, сидевших за столом и дожидавшихся его.

– Налейте мне водки. – Степан рухнул на стул.

Рудольф налил стопку водки и поставил перед Степаном.

– Моя жена уже заработала головную боль, развлекая твоих будущих своячениц.

Сегодня вечером Степан был не в настроении терпеть насмешки. Он выгнул темную бровь и глянул на брата.

– Ты хотел сказать – твоих сводных сестер?

– Саманта с головной болью – это страшно, особенно во время беременности.

– Поздравляю. – Виктор поднял свой бокал. – Регина тоже беременна, и мне бы хотелось, чтобы она наконец-то перестала сочинять свою книгу.

– Мне казалось, ты это одобряешь, – удивился Степан.

– Одобряю, но во время беременности она несносна, – ответил Виктор. – Раздражительность мешает ей писать, и она злится еще сильнее. Дом превращается в ад.

– Фэнси беременна, – сказал Степан, заставив братьев понимающе улыбнуться. – Но я с содроганием думаю, как ей сказать, что ее оперная карьера закончена.

– Маленький братишка, – произнес Рудольф, – ты когда-нибудь чему-нибудь научишься?

Михаил ухмыльнулся:

– Хочешь, чтобы мы позаботились об этом вместо тебя?

Степан кинул на него сердитый взгляд:

– Не вижу ничего смешного.

– Пусть Фэнси поет в своей опере, пока беременность ей не помешает, – предложил Виктор. – Тогда тебе не придется с ней ссориться. Все произойдет естественным путем.

– Я готов согласиться, – отозвался Степан, – если ты позволишь Регине писать книгу, сидя на сцене перед залом, полным зрителей.

Виктор покачал головой:

– Это совсем не одно и то же.

– А в чем проблема? – не понял Рудольф. – Пэтрис Таннер замужем, но поет в опере.

– Себастьян Таннер жаба, а не князь.

– Да пусть попоет еще несколько недель, – посоветовал Михаил, – а потом сама уйдет из театра.

– Если ты такой специалист по женщинам, – рассердился Степан, – почему не можешь уговорить Белл Фламбо выйти за тебя замуж?

Михаил залпом выпил свою водку и смерил взглядом младшего брата.

– Разница между мной и тобой в том, что у меня еще есть время убедить Белл. Она пока не беременна.

Степан улыбнулся:

– Должно быть, ты теряешь способность убеждать, если между вами до сих пор не было близости.

– Близость была, – признался Михаил.

– Так откуда ты знаешь, что она не беременна?

– Белл бы мне сказала.

– Может быть, Белл, как и ее сестра, даже и не знает, что она беременна. – Степан с удовлетворением усмехнулся, увидев, как его брат сорвался со стула с очень решительным видом.