— Они не причинят вам вреда. — Откинувшись на спинку трона, Странгмен изучал любопытную троицу. — Все это очень странно. — Через плечо он бросил краткую команду стюарду, затем, хмурясь, снова развалился на троне. Керанс вдруг понял, что кожа на его лице и руках — неправдоподобно белая, лишенная даже всякой пигментации. Сильный загар Керанса, как и у Беатрисы с доктором Бодкиным, делал его практически неотличимым от остальной части негритянской команды, где смутное различие между мулатами и квартеронами совсем исчезло. Один лишь Странгмен сохранил изначальную бледность, еще сильнее подчеркивая этот эффект выбором белого костюма.

На палубе появился гологрудый негр в фуражке, пот ручьями сбегал по его мощным мускулам. Ростом он был за метр восемьдесят, однако ширина покатых плеч заставляла его казаться не слишком высоким и кряжистым. Манеры негра были почтительны и внимательны, и Керанс задумался, каким образом Странгмену удается поддерживать свой авторитет среди команды, а также почему они мирятся с его грубым, бессердечным тоном.

Странгмен кратко представил негра.

— Это Адмирал, мой главный погоняла. Если меня не окажется поблизости, когда я вам понадоблюсь, смело обращайтесь к нему. — Он встал, сходя с помоста. — Прежде чем вы меня покинете, позвольте устроить для вас краткую экскурсию по моему кораблю с сокровищами. — С хищно поблескивающими глазами Странгмен галантно подал руку Беатрисе. Та робко ее приняла.

В свое время, предположил Керанс, плавучая база была игорным пароходом, плавучим притоном, пришватованным где-нибудь за пределами пятимильного радиуса Мессины или Бейрута — или в прибежище какой-нибудь эстуарной бухты под более мягким, более терпимым небом к югу от экватора. Когда они уходили с палубы, группа матросов опускала к водной кромке древние сходни с орнаментом, где облезающую позолоту перил затенял белый шатер из вагонки, разукрашенный золотистыми кистями и драпировкой, скрипящий на своих шкивах подобно канатному бельведеру. Интерьер судна был выполнен в сходном стилизованном барокко. Бар, ныне темный и закрытый, что располагался в передней части смотровой палубы, напоминал кормовую надстройку парадного галеона, чей портик поддерживали нагие позолоченные кариатиды. Полуколонны поддельного мрамора образовывали небольшие лоджии, уводившие в уединенные альковы и столовые, тогда как раздвоенная центральная лестница представляла собой скверную съемочную площадку Версаля — эфирное изобилие пыльных купидонов и канделябров вкупе с закопченной латунью, покрытой плесенью и подкрашенной ярью-медянкой.

Однако бывшие рулеточные колеса и столики для шмен-де-фер исчезли, а обожженный паркетный пол сплошь был покрыт массой ящиков и коробок, громоздившихся даже у окон с проволочными сетками — так что лишь слабый отраженный свет просачивался внутрь. Все было надежно упаковано и заклеено, однако на старом карточном столике красного дерева в одном из углов Керанс заметил коллекцию бронзовых и мраморных торсов и конечностей — фрагментов скульптур, ожидавших рассортировки.

Странгмен помедлил у подножия лестницы, срывая с одной из фресок полоску выцветшей темперы.

— Здесь все просто на кусочки рассыпается. Вряд ли соответствует стандартам «Рица», доктор. Завидую вашему хорошему вкусу.

Керанс пожал плечами.

— Теперь тут все равно малопрестижная зона. — Он подождал, пока Странгмен отопрет дверь, и они вошли в главный складской трюм — мглистую и душную пещеру, полную больших деревянных ящиков, где пол был усыпан опилками. Теперь они уже не находились в охлаждаемой части судна, и Адмирал с еще одним матросом следовали за ними вплотную, постоянно обдувая их из прикрепленного к стенному вентилю шланга холодным как лед воздухом.