– Нет‑нет, можете ничего не говорить, я понял. Мы оба знаем, о чем идет речь… А теперь представьте себе, что какой‑нибудь посторонний человек, тот же журналист, к примеру, возьмет да и напечатает об этом в газете. Представит, так сказать, свою гипотезу, свое видение того, что случилось… Люди, разумеется, захотят узнать, как ему удалось выкопать такую интересную информацию. И как вы думаете, о ком они в первую очередь подумают?
– О ком?
– О вашем новом пресс‑секретаре – о констебле Гранте Худе! Ведь именно к нему стекается вся информация о текущем расследовании, и именно он поддерживает связь с прессой. И если указанный журналист в своей статье хотя бы просто намекнет, что его источник информации лежит где‑то в том районе… Простите, если то, что я говорю, кажется вам низким… Вы конечно же не хотите ни смешать с грязью вашего коллегу Худа, ни причинить неприятности старшему суперинтенданту Темплер, но… Уж такой я человек, сержант Уайли: если мне что‑то пришло в голову, я не успокоюсь, пока не дойду до конца. Вы понимаете, что я имею в виду?
– Да.
– Но есть еще один вариант… Как я уже говорил, мы с вами можем встретиться. Например, сегодня в первой половине дня я совершенно свободен. Правда, я уже рассказал вам все, что мне было известно об этом немчике с шотландских гор, но нам все равно есть о чем поговорить, не так ли?…
Ребус простоял у стола Эллен Уайли, наверное, добрых полторы минуты, прежде чем она его заметила. Эллен сидела низко опустив голову, и хотя перед ней на столе лежали какие‑то документы, Ребусу почему‑то казалось, что она вряд ли их видит. Только когда Шэг Дэвидсон, проходя мимо, хлопнул его по спине и сказал: «Привет, Джон!» – Эллен вздрогнула и подняла голову.
– Паршивые выходные? – осведомился Ребус.
– Что ты здесь делаешь? – слабо удивилась Эллен, все еще во власти собственных мыслей.
– Ищу тебя, разумеется, хотя мне начинает казаться, что я мог бы и не трудиться.
Ей явно стоило огромного труда взять себя в руки, но она все же выпрямилась и, пригладив волосы, пробормотала что‑то похожее на извинение.
– Так что с тобой? – снова спросил Ребус. – Может, вчера ты действительно немного перебрала?
– Десять минут назад она была в полном порядке, – сказал Дэвидсон, который как раз возвращался к своему столу с кипой каких‑то бумаг. – Может быть, ее расстроил этот ублюдок Холли? – добавил он, останавливаясь.
– Нет! – резко сказала Эллен.
– Ну, точно – он!… – констатировал Дэвидсон и двинулся дальше.
– Стив Холли? – уточнил Ребус.
Эллен ткнула пальцем в статью.
– Мне пришлось ему позвонить.
Ребус кивнул:
– Будь с ним поосторожней, Эллен. Это опасный тип.
– Не беспокойся, я в состоянии с ним справиться.
– Вот и славно… – Ребус продолжал кивать. – В таком случае ты, вероятно, не откажешь мне в одном одолжении?…
– Смотря в каком.
– У меня такое ощущение, что история этого немецкого студента понемногу сводит тебя с ума… Ты из‑за этого вернулась на «Дикий Запад»?
– Просто мне показалось, что здесь дело пойдет быстрее. – Эллен бросила ручку на стол‑ – Но похоже, я ошиблась…
– Как насчет того, чтобы немного отвлечься? Я собирался кое‑кого допросить, но мне нужен напарник.
– Кого именно?
– Дэвида Костелло и его отца.
– А почему ты выбрал именно меня?
– Мне казалось, я уже объяснил…
– Жалость к убогим?
Ребус тяжело вздохнул. |