Француженка взяла молодую женщину за руки.

— Я так счастлива за нас обеих, — сказала она. — Я была поражена, узнав, что вы с Томом не женаты. Но потом, когда мне рассказали, как вы влюбились друг в друга под крышей нашего дома, — ну, решила я, это все извиняет!

Зачем омрачать радость восторженной приятельницы? Пусть думает, что хочет. Довольная сама, Симона рада наградить счастьем всех окружающих.

— Так, значит, Жак позволит вам работать с труппой?

— О, да. Поживем здесь вместе, пока будет идти пьеса. Всего лишь несколько месяцев. Иногда ему придется уезжать в Париж, но, в основном, предстоит… продолжительный… отпуск. — Симона улыбнулась. — А потом мы, возможно, приедем к вам в Калифорнию!

— Замечательно, — выдавила из себя Пола. Что будет говорить мадам д'Арман, когда узнает о «разорванной помолвке»?

Жак ушел в дом с чемоданами жены, и Симона негромко добавила:

— Благодарю за хорошо исполненную вами роль заступницы. Как оказалось, ваши слова возымели действие.

— Том тоже высказал вашему упрямцу-мужу многое, — признала Пола, не желая приписывать заслугу себе одной. — Боюсь, мы в разговоре довольно нелестно характеризовали вашего мужа в глаза называли его нечутким, эгоистичным…

— Что ж, раз человек этого заслужил. — Симона засмеялась. — Но я все равно его люблю. В нем много хорошего. Теперь, когда у меня появился свой интерес в жизни, уверена, мы будем с ним жить намного лучше, чем раньше.

Тут к ним присоединились мужчины, и разговор оборвался. Пора отправляться на экскурсию. Они с Клинтоном думали, что предстоит короткая поездка, но, полные энтузиазма, примиренные супруги желали показать гостям все.

Поле всегда казалось, что Лазурный Берег — исключительно место отдыха богачей, однако в тот день она обнаружила, что не только этим славен курорт. Здесь также находится сокровищница искусства и истории.

Они посетили музеи, посвященные Шагалу, Матиссу и Пикассо, потом вернулись в Сен-Поль-де-Ванс. И здесь тоже полно интересного!

Время от времени Клинтон как бы ненароком прикасался к своей спутнице — то полуобнимет, то возьмет под руку, то пригладит непокорную прядь волос.

Эти его прикосновения плюс горький запах его лосьона для бритья не давали угаснуть дремлющему в Поле желанию. К счастью, хозяева, поглощенные друг другом, ничего не замечали.

— Может, нам лучше поехать домой и переодеться к обеду? — наконец предложил Жак, обнимая Симону за талию. — И тогда съездим в Монако.

— Замечательно, — согласилась Пола.

Все четверо вернулись на виллу. Жак с Симоной поспешили уйти к себе, очевидно, горя нетерпением вновь отпраздновать свое примирение, второе рождение их семьи.

Немного завидуя им, Пола последовала за Томом в спальню.

— Ты мне задолжал, — сказала она ему, снимая с себя одежду.

Тот стоял у стенного шкафа, расстегивая рубашку.

— Мне кажется, я слишком много ходил. — Он притворно зевнул. — От ходьбы меня всегда клонит в сон. Думаю, мне удастся вздремнуть?

— Ах ты плут! — Полу его ребячество позабавило и в то же время несколько обескуражило.

— Стоит тебе сказать слово, и я весь в твоем распоряжении. — Том стащил с себя рубашку, обнажив великолепный мускулистый торс. Пола жаждала провести пальцами по курчавым волосам на его груди. — Только дай обещание выйти за меня.

— Ты сам не сможешь долго продержаться! — Пола демонстративно растянулась на покрывале.