В ходе второго контакте Макмэхен назвал время и место конспиративной явки. Она должна была состояться 9 августа в 16 часов 30 минут на условном месте «Дыб» — в лесопарке, вблизи улицы Дыбенко. В тот день между ними произошла еще одна моментальная встреча у торговой палатки: Макмэхен предложил Иванову первое вознаграждение, чтобы покрыть его долг. Тот отказался. Осторожность взяла верх над корыстью.

Возвратившись на квартиру, Иванов изучил материалы, полученные от американской разведки. Из них следовало, что ее интересовали обстоятельства провала своего агента, бывшего сотрудника МИД Огородника, функциональные обязанности самого Иванова и наличие у него возможностей получения совершенно секретной информации, в том числе и по разведывательным операциям, проводимым ГРУ. К инструкции и графику связи, который предусматривал регулярные контакты до декабря 1981 года, прилагалось подробное описание мест предстоящих встреч. В ней предусматривался и запасной вариант. На тот случай, если на явку придет не Макмэхен, а другой сотрудник резидентуры ЦРУ, Иванову давался пароль и опознавательный знак.

Накануне предстоящей встречи в условном месте «Дыб» Иванов предварительно провел его разведку и остался доволен. Вести наблюдение за ним незаметно для разведчиков наружного наблюдения КГБ было бы весьма непросто.

Придя домой, Иванов написал свой первый шпионский отчетом и, предвкушая будущий денежный куш, лег спать.

9 августа в 16.30 Иванов появился в обусловленном месте «Дыб». Густой кустарник лесопарка, как ему казалось, надежно закрывал от наблюдения контрразведки. Минута в минуту на повороте аллеи появился Макмэхен. Держался американец спокойно, так как был уверен в том, что на явку с агентом не притащил «хвоста». Это подтверждала разведка наружного наблюдения посольской резидентуры ЦРУ. Русская контрразведка никак не обнаружила себя ни на маршруте его выдвижения к месту явки, ни в эфире.

Встреча Макмэхена с Ивановым длилась около получаса. В ходе встречи они обсудили результаты выполнения первого задания, определили направления следующей работы. По окончании явки обменялись пакетами. Иванов передал Макмэхену две свои фотографии для пополнения агентурной картотеки ЦРУ и собранные шпионские материалы. Макмэхен вручил ему пять тысяч рублей, а также изготовленные на быстрорастворимой бумаге новые инструкции, касавшиеся дальнейшего сотрудничества. В случае провала предателю не пришлось бы мучиться, ее глотая. На прощание Макмэхен напомнил Иванову, что большинство агентов провалилось по причине своей непомерной расточительности, и рекомендовал быть более скромным в расходах, чтобы не привлекать внимания контрразведки. Следующую встречу они договорились провести на этом же месте 23 августа.

Но ни в тот день, ни на очередную, предусмотренную расписанием сеансов связи явку 17 сентября никто из американской резидентуры не пришел. Иванов особенно не горевал. В кармане находились огромные по тем временам деньги, и он, наплевав на предупреждение Макмэхена, пустился во все тяжкие. Московских ресторанов ему показалось мало, и он вместе с компанией рванул оттянуться в Крым.

За неделю отдыха он просадил годовую зарплату генерала. Местные таксисты и официанты самых престижныхресторанов надолго запомнили разбитную компанию, щедро сорившую деньгами. В Москву Иванов возвратился в приподнятом настроении. Теперь его не очень волновала загубленная карьера в ГРУ; он рассчитывал сделать ее в ЦРУ Злая шутка «ЦРУ — вон из ГРУ!», бродившая по коридорам «конторы», вызывала на его лице лишь кривую ухмылку. Жизнь, как ему тогда представлялось, снова засверкала всеми цветами радуги.

На очередную встречу с Макмэхеном 27 сентября Иванов взял с собой новый блок шпионской информации, а также приложение к нему: детальное описание подходов к своему дому, маршрутов передвижения по Москве и наиболее часто посещаемых мест.