Курек в душе был против этого, так как понимал опасность подобной поездки для агентов, не успевших легализоваться как следует, но, зная положение Грефе наверху, промолчал. За провалы тому каждый день приходилось отдуваться на ковре у Кальтенбруннера, который требовал действий, а не пустых обещаний. Грефе и Куреку не оставалось ничего другого, как форсировать операцию. В адрес «Иосифа» была отправлена внеочередная радиограмма.

3 июля в ответ в эфире зазвучали позывные «PR 7». «Иосиф» сообщал, что «Леонов» до конца командировки будет находиться в Тбилиси, а предпринятая попытка выехать к нему едва не привела к провалу. Руководству «Цеппелина» ничего другого не оставалось, как отменить свой приказ и отложить вербовку до возвращения «Леонова» в Москву.

Через двое суток сжатая до предела под Курском и Орлом гигантская пружина войны с чудовищной силой распрямилась. Ранним утром 5 июля, в 2 часа 20 минут, советские войска провели упреждающую контрподготовку силами двух фронтов. Предрассветную тишину расколол залп тысяч орудий.

Ураганный огонь снес с лица земли передовые укрепления гитлеровских войск. Казалось, ничто живое не могло уцелеть в этом огненном смерче, но «Цитадель» вермахта устояла. Придя в себя, немецкие войска перешли в наступление на участках Брянского и Центрального фронтов. Танковые клинья, несмотря на понесенные потери, вгрызались в оборону советских войск. Но через неделю их наступательный потенциал иссяк. 12 июля части Брянского, Западного, а 15-го — и Центрального фронтов сами перешли в наступление.

«Цитадель» рухнула. И напрасно Гитлер взывал к беспощадной борьбе с заклятым большевизмом, победный грохот советских орудий заглушал его истошные вопли, а деморализованные войска вермахта откатывались на запад.

В те последние июльские дни 43-го года в Берлине в штабе вермахта и руководстве Главного управления имперской безопасности царило уныние. Поэтому сообщение «Иосифа» о возвращении в Москву «Леонова» и встрече с ним было воспринято в «Цеппелине» без энтузиазма. Грефе вяло подтвердил свое распоряжение о скорейшей вербовке «Леонова». В последние дни болезнь подкосила здоровье Грефе, и все дела он свалил на штурмбанфюрера Вальтера Курека.

В руководстве Смерша не спешили форсировать события и оставляли себе поле для оперативного маневра. Ссылаясь на перемены в настроении «Леонова» после победы под Курском, «Иосиф» предлагал использовать его втемную. В Берлине, скрипя зубами, вынуждены были согласиться. В течение нескольких недель шел дежурный обмен радиограммами. Но до бесконечности тянуть время в Смерше не могли, и по распоряжению Абакумова было решено активизировать радиоигру.

В этих целях по согласованию с Разведывательным управлением и Генеральным штабом Утехин подготовил для направления в «Цеппелин» стратегическую дезинформацию. В августе «Иосиф» передал полученные втемную от «Леонова» материалы о крупных перемещениях советских войск в полосе наступления войск Западного и Юго-Западного фронтов. Но воспользоваться ими гитлеровское командование не смогло, обстановка стремительно менялась.

Спустя два месяца «Иосиф» со ссылкой на «Леонова» сообщил в «Цепеллин» очередную «стратегическую информацию» о прибытии 23 ноября 1943 года «на станцию Москва-Сортировочная четырех эшелонов танкового корпуса и переброске в район Могилева живой силы и техники для подготовки зимнего наступления».