Курек ликовал. За девять месяцев с начала операции обстоятельства не раз складывались таким образом, что ставили на грань провала не только вербовку «Леонова», но и само существование группы «Иосиф». К весне 44-го упоминание о ней и ее будущем агенте в Кремле вызывало на лицах начальников других отделов в кабинетах на Потсдамерштрассе, 29, кривые ухмылки.

Кальтенбруннер, похоже, тоже потерял интерес к операции. И только один штурмбанфюрер Вальтер Курек продолжал упорно верить в ее успех. И, наконец, он, успех, ошеломительный и невероятный, пришел. За все годы службы в разведке ему еще не приходилось слышать о такой удачной и перспективной вербовке агента. И какого агента?!

В «Цеппелине» и абвере бывших бойцов и командиров Красной армии насчитывалось тысячи. Они шпионили, убивали, взрывали, но все это напоминало комариные укусы слону. Красная армия громила одну за другой лучшие дивизии вермахта и неумолимо приближалась к границам рейха. Ее военные тайны, хранившиеся в сейфах советских маршалов, по-прежнему оставались недосягаемыми для суперагентов абвера, которыми накануне войны не уставал похваляться Канарис.

В руках «Цеппелина», а точнее, его, штурмбанфюрера Вальтера Курека, появилось грозное оружие «невидимого фронта» — высокопоставленный информатор стратегических тайн. «Леонов» должен был стать тем самым волшебным ключом, с помощью которого германская разведка сумеет открыть дверцу к сокровенным секретам верхушки большевиков.

Телефонный звонок прямой связи с Кальтенбруннером опустил Курека с небес на землю: шеф немедленно вызывал к себе. Он поднялся в кабинет, бросил быстрый взгляд на лошадиное, изуродованное шрамами лицо Кальтенбруннер и догадался, что доклад о вербовке «Леонова» прошел до рейхсфюрера Гиммлера. Сухой и немногословный в общении, Кальтенбруннер на этот раз не скрывал эмоций, его не смутили некоторое мелочи в докладе «Иосифа». Тот сообщал:

«В» и «Г» привезли часть вещей. Тюк с рацией не найден. Выехали искать вторично. Вербовка «Л» может вызвать трудности, т. к. мы обещали ему американский паспорт, а он не прислан. Гарантировать ли «Л», что при угрозе провала вы вывезете его за границу и оформите документы? Посоветуйте, как лучше поступить? Каких сведений сейчас лучше добиваться от «Л»? Что больше всего интересует?»

Кальтенбруннер потребовал от Курека в кратчайшие сроки завершить вербовку «Леонова» и обеспечить получение от него разведывательной информации. Вопрос о планировавшемся перед отправкой Попова и Волкова теракте против Кагановича им не поднимался. В той критической обстановке, которая складывалась на Восточном фронте, эти живые агенты вместе с «Леоновым» стоили гораздо больше, чем мертвый нарком.

«Цеппелин» ради информации о планах советского командования готов был обещать «Леонову» все, что угодно, и во время очередного сеанса радиосвязи с «Иосифом» передал:

«Берем на себя гарантии, что «Л» в случае опасности будет доставлен за границу и потом получит документы. Доставьте нам через «Л» фамилии и адреса начальников отделов его учреждения. Наилучшие пожелания в у спешной работе».

В ответной радиограмме от 19 апреля «Иосиф» доложил то, что так долго ждали в «Цеппелине»:

«Оработе с «Л» договорились. Вербовал «В» от имени американцев. Вручил «Л» 5000 долларов и 20 000 рублей. На его вопрос о документах убедил не беспокоиться, гарантировал ему, что паспорт он получит, как только возникнет необходимость в бегстве из СССР».

В Берлине радовались, а в Москве взгрустнули.