И тела…

Андуин с трудом сглотнул, чувствуя привкус желчи. Их было так много. Некоторые выглядели вполне обыденно, насколько вообще может казаться обыденным труп, иные парили в воздухе, и кровь из их ран текла вверх, остальные же превратились в застывшие фиолетовые фигуры. Смерть здесь принимала самые разные формы без видимой логики.

Андуин наблюдал за тем, как Джайна, бледная и обезумевшая от ужаса, брела среди руин. Ее волосы, поседевшие в одночасье, казалось, парили, окружая голову ореолом. Вокруг стоял гул, воздух потрескивал – признаки присутствия тайной магии.

Вещи, оставшиеся от прошлой, повседневной жизни, ужасающе контрастировали с разрушениями. Андуин заметил раскиданные кубки, расчески, страницы из книг. Все это рассыпа́лось в фиолетовую пыль от одного прикосновения.

В огромном храме воцарилось напряженное молчание – каждый пристально следил за Джайной, которая разбирала завалы и надеялась отыскать выживших. Тишину нарушали лишь тихие всхлипы в те моменты, когда Джайна находила тела тех, по кому горевал кто-то из присутствующих. Вот Страдалица, побывавшая в стольких битвах. Даже после смерти она не рассталась со своим мечом. Джайна наклонилась, чтобы погладить ее по длинным волосам, но от прикосновения пряди рассыпались на мелкие осколки.

Андуин узнал и других: адмирала Обри и Маркуса Джонатана, много лет охранявшего главные ворота Штормграда. Принц с удивлением отметил, что эгоистично надеется: быть может, Джайна просто уйдет, и ему не придется наблюдать все эти ужасы, пусть и со стороны.

На земле лежала крохотная фигурка, напоминавшая ребенка. Андуин посмотрел на Джайну из настоящего, закрывшую лицо платком. Она не могла вынести это во второй раз, и принц понимал почему.

Джайна из видения не отводила взгляда от крошечного тела, лежавшего на животе в луже алой крови. Кровь виднелась и в розовых волосах, заплетенных в хвостики. Это была ученица, Киннди Искросвет. Джайна с нежностью потянулась к ее телу, которое от одного касания превратилось в пупрурную пыль, и в ужасе закричала.

Андуин хотел отвернуться, но не мог найти в себе сил и продолжал наблюдать за тем, как леди Джайна Праудмур, один из сильнейших магов современности, крича и плача, загребает руками пропитанный тайной магией пепел, как будто пытаясь собрать свою ученицу заново.

Сидящий рядом Калесгос судорожно вздохнул. Андуину хотелось вскочить на ноги и прокричать Тиранде: «Остановитесь! Пожалуйста, прекратите». Как будто прочитав его мысли, жрица подала знак Хроми. Ко всеобщему облегчению, видение растворилось в воздухе. Андуин, до этого неосознанно задерживавший дыхание, выдохнул.

Тиранда развернулась. В ее глазах горел огонь триумфа, добытого дорогой ценой.

Сильным звонким голосом она произнесла:

– Чжу-шао Кровавое Копыто, передаю свидетеля вам.

29

– Леди Джайна, – тихо произнес он, – если хочешь, я с удовольствием попрошу объявить перерыв.

Джайна взглянула на Бейна с нечитаемым выражением лица и ответила безэмоционально:

– Нет, я хочу со всем этим покончить.

– Уверен, никому в этом зале не придет в голову тебя винить, – начал Бейн. Он не проявлял жалость, да и Джайне это было не нужно. Только не от него. – Все мы пытаемся сформировать свою точку зрения на только что увиденное и можем лишь предполагать, что ты чувствовала после столь трусливого нападения на город, – он произнес эти слова не дрогнув. Бейн был из тех, кто всегда называет вещи своими именами. Да и вряд ли хоть кто-то из тех, кому довелось увидеть разрушение Терамора, мог бы назвать это иначе, чем трусливым нападением.