– Я должен был ее остановить!

– Она не твоя марионетка, ею нельзя командовать! – закричал Кейлек. – Она самостоятельная личность! Калесгос, мне очень жаль, что тебе пришлось такое пережить, но не стоит возлагать ответственность на себя.

– Легко тебе говорить! Твоя Джайна жива, она тебя любит! – прокричал Калесгос и умолк.

– Она… да, любит. Так и есть. – Сердце Кейлека сжалось. – Любит. Но она все еще может поддаться тьме. И лишь сама Джайна вольна выбирать. Только она может решить, отказаться от пути зла или остаться на нем. Разве ты не понимаешь? – с мольбой спросил Кейлек. – Мы одинаковые. Мы совершали одни и те же поступки. Разница лишь в выборе Джайны, и твои решения здесь ни при чем.

Калесгос был поражен.

– А как же… Как же Анвина?

Ее он тоже некогда любил всем сердцем.

– И она тоже сделала свой выбор.

Калесгос не смог бы вернуть рассудок и сразу принять все это. Однако он замер, на его лице появилось спокойное задумчивое выражение.

И вдруг дракон исчез.

Вариан не обратил особенного внимания на то, что из храма выбежала целая толпа, которую монахи разделили на две группы, в одну поместив тех, кто мог сражаться, а в другую – тех, кого нужно было перевести в безопасное место. Пандарены быстро сопроводили вторую группу вниз по ступеням в мощеный двор, провели по высаженной травой арене для тренировок, а затем перевели через мост. Большинство присутствующих было испугано. Если опасения относительно врага оправдаются, Вариан их не винил. Должно быть, это орки клана Драконьей Пасти. А кто еще посмел бы ворваться в храм, где проходило последнее заседание суда над Гаррошем Адским Криком?

Должно быть, в безопасное место, если такое вообще существовало, придется добираться долго. Храм плохо защищен от нападений с воздуха. Это место было создано для тренировок. Монахи ценили силу тела и духа, но не магию и военные машины. Вариан считал, что именно в этом заключалась главная слабость Пандарии и одновременно – ее уникальность.

Он был готов умереть, защищая удивительный остров.

Охотники, маги шаманы и все прочие, прибывшие в суд по воздуху, взобрались на своих ездовых животных и взлетели. Вариан понятия не имел, смогут ли они вести бой. Возможно, им помешает сдерживающее поле. Сам он к магии был нечувствителен, а потому не знал, на месте ли оно. Шум хлопающих крыльев стал громче. Вариан напрягся. Если охотники знают свое дело, они убьют часть врагов еще на подлете или хотя бы выбьют некоторых орков из седла. Без наездников протодраконы сразу же умчатся прочь.

Вариан, стоявший во дворе неподалеку от жаровни, взял меч в обе руки и перенес вес тела на носки. Внутри зарождалась жажда битвы, и он был этому только рад. Неподалеку разместились несколько монахов-пандаренов, чьих имен Вариан не знал. Они казались спокойными, но король прекрасно понимал, что под внешней безмятежностью скрывается готовность сражаться.

Их враги, с такого расстояния казавшиеся всего лишь точками в небе, неотвратимо приближались. Вариан прищурился.

– Силуэты, – сказал он пандаренам. – С такого расстояния трудно разглядеть, но… они выглядят как-то странно.

– О чем вы? – удивился один из монахов.

– Орки клана Драконьей Пасти обычно летают на протодраконах и уже давно не используют для битвы обычных драконов. Но это… – Вариан осекся.

– Это драконы, – закончил за него пандарен. – Значит, орки все еще летают на драконах.