– Потому что я не бронзовый дракон. Я не могу путешествовать во времени и знать все последствия своих поступков. Я простой смертный и, как и ты сам, могу видеть лишь то, что находится передо мной. У меня не было выбора, и в этих условиях я принял лучшее решение из возможных. Да, я назначил Гарроша вождем Орды в свое отсутствие. И когда случился Катаклизм, ты, Бейн Кровавое Копыто, был рядом и понимал, почему я сделал лидером именно его. Жалею ли я, что не поступил иначе? Этим дело не исправить. Мы выбираем лучшее из того, что имеем в данный момент, в эту минуту, пока дышим. Мы совершаем ошибки и живем с этим. Мы пытаемся извлечь урок из своих промахов. Вот и все. Большего нам не дано.

– Гаррош Адский Крик тоже совершал ошибки, – ответил Бейн. – С их последствиями жить гораздо тяжелее.

– Жить? Только в том случае, если он будет жить, – возразил Го’эл.

– Ты пытался его убить, я прав?

– Ты и сам это знаешь.

– Если бы ты смог вернуться в прошлое, в тот момент, когда перед тобой стоял поверженный Гаррош, попытался бы ты убить его снова?

В поисках ответа Го’эл заглянул в свое сердце. Захотел бы он смерти Гарроша?

Ответ оказался неожиданным.

– Нет, – тихо произнес он. – За последние несколько дней я убедился, что устроить суд – хорошая идея. Так все смогут высказаться. Я всем сердцем верю, что Августейшие небожители вынесут справедливый приговор.

– У меня остался последний вопрос, – сказал Бейн. – Ты признал, что совершал ошибки. Он, – таурен указал на Гарроша, сидевшего с равнодушным лицом. Кандалы сковывали его руки и ноги, а торс обвивала цепь, – тоже ошибался. Разве не должны мы дать ему второй шанс, позволить извлечь урок из своих проступков? Предоставить возможность хоть как-то исправить сделанное?

– Есть то, что нельзя исправить, – прогрохотал Го’эл. Его переполняли эмоции. – Иногда имеет смысл устранить источник проблем, прежде чем не стало еще хуже. Бейн, твой отец был мудр. Но разве мы могли предположить, что он был прав? Разве мы знаем все возможные исходы? Лично я – нет. А ты?

Он встретился взглядом с Бейном, и тот отвел глаза первым.

– Фа-шуа, вопросов больше нет, – сказал Бейн и вернулся на место.

Тиранда же, напротив, встала, ткань ее одеяния зашелестела.

– Го’эл, вы сказали, что знать все возможные исходы нельзя. Это правда. Разрешите представить суду, чем все могло бы закончится, если бы Го’эл поступил иначе. Этот исход был столь вероятен, столь близок, что Изера Пробудившаяся, у которой было видение, сразу же начала разыскивать Го’эла.

– Сторона обвинения может представить видение суду, – разрешил Тажань Чжу.

Сцена оформилась не сразу. Сперва разглядеть или услышать хоть что-то было невозможно. Затем Го’эл стал постепенно различать очертания строений, гор и деревьев. Как только картинка стало четкой, он заметил, что дома необитаемы, на горах не встретишь растительности, а от деревьев остались одни остовы. Такая тишина стояла лишь потому, что не осталось ничего живого. Го’эл слышал лишь вой ветра и далекий рокот грома.

Теперь он разглядел еще кое-что – мертвые тела, брошенные гнить. Трупы людей, орков, таунка, мамонтов, магнатавров и медведей. Настоящий пир для падальщиков, но и их не осталось в живых: вороны неподвижно лежали на мертвой земле, и лишь равнодушный ветер трепал их черные перья.

Впрочем… не все живое вымерло. Сумеречный дракон с пурпурной, фиолетовой и темно-синей шкурой, ужасающий в своей красоте, вместе с собратьями летал над местом бойни, в которое превратился Азерот.