Опять, понимает она. Шкуродеры снова умирают.

* * *

– Держись за мой пояс! – кричит ей Акхеймион, рывком припадая к земле. – Не отпускай меня!

– В деревьях! – вопит кто-то еще. Галиан.

– Каменные Ведьмы! Каменные Ведьмы!

Смех Клирика гремит в пустотах.

В своей жажде всего волшебного Мимара много читала об учениках школы Завета и еще больше о Гнозисе и о знаменитых военных песнях Древнего Севера. Она знает о зарождающейся защите, которую они используют, чтобы обезопасить свою личность в случае внезапного нападения. Даже там, в рухнувшей башне этой школы, она чувствовала, что они висят вокруг нее, как слабые детские каракули, портящие искусство непосредственного мира. Теперь же они потрескивают в своем уродстве, спасая им жизнь.

Стрелы пронзают охранные заклинания волшебника, искрясь в пустоте. Мимара бросает взгляд туда-сюда, пытаясь разобраться в окружающем безумии. Она слышит крики за спинами своих спутников и мельком замечает темные фигуры, ныряющие вдоль высот по обе стороны от нее: лучники, обладающие гибкой походкой и осанкой скальперов. Овраг привел их к человеческой засаде. Галиан и Поквас сидят на корточках за грудой мертвых тел неподалеку. Сутадра упал. Сому она не видит. У Клирика есть собственная магическая защита. Капитан стоит рядом с ним, выпрямившись во весь рост.

– Ко мне! – кричит Акхеймион остальным. Теперь он стоит, упираясь ногами в воду и грязь, и девушка подтягивается к нему. – Вплотную ко мне!

Другие крики, другие голоса – сквозь высоту и мрак. Нападавшие кричали в тревоге.

– Гур-гурвик-викка! – слышит она прерывистый крик множества голосов, одно из немногих галльских слов, которые она понимает.

Гурвикка. Маг.

Акхеймион уже начал свое потустороннее бормотание. Его глаза и рот вспыхивают белым, окрашивая фигуры, толпящиеся вокруг них, в оттенки синего.

Девушка чувствует движение теней наверху, видит людей, спускающихся с деревьев. Они падают на лесную подстилку, цепляются за земляное покрытие. Они бегут – и убегают.

– Каменные Ведьмы! – Голос Покваса гремит, когда он выкрикивает эти слова, как проклятие. Только схватившие его покрытые шрамами руки Галиана не дают танцору меча броситься за ними.

Громовой треск – где-то впереди их маленькой колонны. Мимара мельком видит силуэт Клирика на фоне яркого пламени бушующего костра. На него нападает маг. Он висит между свисающими ветвями, одетый в черное, его руки и ноги похожи на обмотанные тряпьем палки. Бесплотная голова дракона вырывается из его рук, извергая огонь…

Она щурится от яркого закатного света.

Свистящее шипение возвращает ее взгляд к более непосредственным вещам. Акхеймион стоит неподвижно, подняв руки, его лицо на фоне солнечного света похоже на маску из поседевшей кожи. Он прочерчивает ослепительно-белую линию над вершинами оврага. Девушка закрывает глаза рукой, мельком замечает свою тень, бегущую по земле по кругу… Предел Ношайнрау.

Огонь разливается по поверхности коры. Дерево обугливается.

Но если деревья на галеотской стороне гор от таких заклинаний падали, левиафаны Великих Косм лишь стонут и трещат. Листья сыплются через овраг. Горящая куча веток врезается в ручей и взрывается паром. Мимолетное движение вдалеке бросается Мимаре в глаза: еще больше бегущих людей…

Каменные Ведьмы.

Она снова смотрит на нелюдя. Он стоит невредимый перед сверкающими огненными вспышками, крича своим обычным голосом, но на языке, которого она не понимает.

– Хоук’Хир! – вопит он с громовым смехом.