Дальше пришла пора раны в плече. Здесь все было печальнее, из красной кожи торчала лишь деревянная часть. Я бросил взгляд на дьяволицу. Ада уложила мехису на землю и обернулась ко мне.

— Надо протолкнуть, — сообщила она.

Слова не разошлись с делом. Не знаю, как мне удалось не заорать от боли. Однако мучения не закончились. Окровавленный наконечник высунулся из руки, ребром ладони Ада переломила деревянную часть и дернула в обе стороны. Вот тут я уже не сдержался. Мой вопль разлетелся по ущелью, и, кажется, в ответ прозвучал смех кобольдов. Несколько стрел вспороли воздух, над нами вновь заклубилась выбитая пыль, но, естественно, эти никуда не попали — лучники выказывали свое превосходство.

— Ну как тебе, полукровка?! — снова закричал Огрим. — Чувствуешь, как приближается смерть?

— Если бы эти жалкие стрелы могли меня убить, я бы уже помер! — сменив облик, чтобы раны в теле дьявола закрылись, сообщил я, нащупывая ядро. — Но твои дерьмовые лучники даже в слепую бабу попасть не смогли!

Заряд маны плескался на одной трети. Это было очень и очень плохо, я же всего ничего повоевал, а уже без сил. Таким макаром надолго нас не хватит, у нас с собой ни еды, ни воды, а кобольдов много, и они могут запросто устроить ротацию. Всего-то и нужно двух лучников оставить на дежурство, а остальным достаточно нас обойти.

Мельком взглянув на окружающие скалы, я немного успокоился — между ними такие щели, что не враз и переберешься, а обход разломов займет не меньше нескольких часов. Это только наивному олуху кажется, что горы — это сплошной монолитный камень, на деле взбираться по ним еще тот аттракцион. И не факт, что в итоге доберешься до места назначения, а не переломаешь ноги на ямах и в трещинах.

Ядро постепенно разгорится, конечно, но, боюсь, столько времени у нас нет. Значит, нужно что-то срочно придумать. Если уж я догадался про ротацию и подвоз боеприпасов, то опытный лучник такое знать должен просто по требованиям профессии.

— Эй, Огрим! — крикнул я, снимая шестопер с ремня.

— Чего тебе, полукровка? Решил сдаться?

— Выходи один на один, Огрим. Ты и я. Тот, кто победит, уходит свободно.

— Я шаман, у тебя нет шансов.

Звучало гордо и серьезно. Да и кобольд нас двоих перенес через несколько километров по щелчку пальцев. Однако я все равно иного выхода не вижу. Мы можем сидеть за этим камнем несколько часов, но в конечном итоге нас просто перебьют на расстоянии. Хотя… Если Огрим до сих пор ничего не сделал с нашим укрытием, значит, есть какие-то ограничения у его магии?

— Говорить ты горазд, а на деле? — бодро выкрикнул я. — Ты даже защититься от болта сам не смог, пожертвовал молодым кобольдом ради своей старой задницы.

— Я вижу, что с тобой оракул, полукровка. И готов отпустить тебя, если ты мне ее отдашь.

Я бросил взгляд на пришедшую в себя Касси. Та раскрыла рот, но сказать ей ничего не удалось.

— Если ты согласишься сдаться, знаешь, что тебя ждет? — спросила Ада, хватая девчонку за плечи. — Сначала тебе отрежут оставшихся змей, затем будут насиловать всем племенем. А после, когда ты будешь желать смерти, продадут в Империю. На тебя наденут ошейник, блокирующий волю, и продадут какому-нибудь извращенцу. И ты уже никогда не сможешь даже покончить с собой, чтобы прервать свои муки. А ты будешь этого хотеть, уж поверь мне!

Змеи Касси прижались к голове, демонстрируя испуг оракула. Она передернула плечами, видимо, живо представив означенную судьбу.