– Педро! Узнай, что там за компания так целеустремлённо едет через город, уж не к моему ли замку?.

Плечистый солдат с чёрной курчавой шевелюрой и с серьгой в ухе тут же сорвался со своего места в нише стены, и понёсся во двор. Там он с разбегу вскочил в седло равнодушно дремлющего мула. Устрашающего размера шпоры наездника едва коснулись боков животного, как оно сразу же, явно привычное к такого рода превратностям судьбы, весьма резво вынеслось из тени и понесло своего седока через ворота, и далее вниз по крутой извивающейся дороге, только ветер успевал разгонять белую, ослепительно сверкающую на солнце пыль, да вездесущие куры с кудахтаньем разлетались по сторонам.

Недолго понаблюдав из тени раскидистого дерева над кавалькадой, проезжающей по параллельной, но идущей немного ниже улице, исполнительный Педро всё так же бесшабашно понёсся обратно.

– Ваша светлость, – доложился он, ничуть не запыхавшись после прогулки, – Дети ваши, и при них трое магов, несколько дворян, да два десятка солдат. Все с имперским штандартом, в полном оружии, и – почему‑то свеженькие, будто только что из постоялого двора выехали.

Барон Кейрос не счёл нужным скрыть своё удивление.

– Неужто, вашсветлость, беда? – Педро озадаченно почесался где‑то под кожаной, звенящей нашитыми железными кольцами рубахой, – Тревогу по гарнизону? Ворота закрыть и имперский флаг наконец‑то долой?

Но барон потому и был бароном, никто и не упомнит в каком поколении, а Педро всего лишь сержантом, как и его отец, а посему рассудил более здраво.

– Три мага? Да нам ничто не поможет, хоть нас тут целая армия будет. Приготовь встречу, всё что положено. Пошли служанку к баронессе – она, верно, в саду.

– Да, Педро, – поколебавшись, барон всё‑таки окликнул бросившегося исполнять приказ солдата, – На всякий случай, арбалетчиков на стены и в залу…

Маг в яростно трепещущем алом плаще выехал вперёд и загородил собой принца, спокойно едущего по живописной дорожке.

– Ваше высочество, – взволнованно, но не шевеля губами, произнёс он, – Впереди засада и арбалетчики.

– Ого! Хорошо же нас барон встречает… – принц обернулся к чуть смутившейся донье Эстрелле.

Та встряхнула волосами, наслаждаясь хоть и чуть обжигающим, но всё же ветром родины. Затем чуть выехала вперёд, демонстративно скинула свой короткий плащ с пелериной, и накинула на плечи своего жениха. На глазах у изумлённо наблюдающих за всадниками сотен людей застегнула застёжку. Древнейший обычай – взять под своё покровительство и защищать, пусть даже и ценой своей жизни!

Барон Кейрос, наблюдавший эту сценку сквозь бойницу донжона, пристально, пытливо, несколько мигов всматривался в плохо видное лицо мага, которого его строптивая дочь так опрометчиво взяла под свою защиту. Затем, вздохнув, всё‑таки вложил узкий меч в ножны и по каменной, отполированной тысячами ног лестнице спустился во двор. По его сигналу по обе стороны от входа выстроился почётный караул в полном вооружении, по малейшему знаку готовый обратиться в ощетинившуюся смертью стену стали, а донья Эстефания встала по левую руку от мужа. Никогда не зная, что будет завтра – очередное проявление непокорства имперскому штандарту со львом, или карательная экспедиция Тайной Палаты, она тем не менее всегда и во всём, по крайней мере на людях, поддерживала мужа.

Барон еле заметно шевельнул бровью, и на стены высыпала полусотня арбалетчиков. Всё? Или…

Маг в алом, потея от напряжения, держал щиты вокруг принца и вынужденно – вокруг держащей суженого за руку доньи Эстреллы.